Фортуна меня не оставляла ни на миг.
С лёгкостью поступила на факультет иностранных языков МГУ, не без
протекции дяди Бори. Мне на удивление легко давались языки. К
настоящему времени знала уже пять и это не придел, а что ещё
делать, дядя Боря и его сын, мой двоюродный брат и мастер спорта по
вольной борьбе, не давали мне и шага свободы. Ни тебе дискотек и
шумных вечеринок, хотя моей целью стала далеко не лингвистика.
Москва умеет не только соблазнять, но и развращать.
Целью номер один, стала женитьба за
богатеньким золотым мальчиком, таковых, в универе было не мало.
Мечтала жить в доме, подобному дворцу и ни в чём себе не
отказывать, но дядя и двоюродный брат, не давали мне найти
подходящего жениха со своими взглядами, из какого-то
социалистического прошлого. Вся семья мечтала устроить меня в
дипломатические инстанции в переводчики. Ну, уж нет. Я брезгливая,
мало ли куда меня закинет моя работёнка, ненавижу холод, жару,
насекомых и любые неудобства. "Рай в шалаше", меня ни в коем случае
не устраивал, и вкалывать, как отец и мать, никак не входили в мои
планы.
Многие однокурсницы, особенно
"общежички", за спиной называли меня эгоистичной, брезгливой,
занудой. Обидно, хотя эгоистичной занудой себя не считала, а
брезгливой, да, ну ни переваривал я всё что нестерильно и
некомфортно, эта и была одной из причин, почему не любила
заграницу, мало ли, что там водится. А ещё не приветствовала
"апгрейд тела", чем любили заниматься местные гламурные девицы. То
грудь у них маловата, то губы тонковаты, то брови с ресницами
облысели. Меня в моём теле всё устраивало, можно было конечно ноги
удлинить, но нет, при росте в метр шестьдесят пять, всё было на
месте и без лишнего, природа меня не обделила и не изуродовала.
Моей персоне выделили место в
студенческом общежитие, но становиться "общежичкой" не спешила,
удача снова по-голливудски улыбнулась. Дядя Боря выделил мне
комнату в своей шикарной квартире в высотке на Котельнической
набережной. До института далековато, но мой брат Митя или дядя,
частенько возил меня на учёбу, что бы я ни заблудилась в столичной
подземке.
Благодаря своей успеваемости и
родству с профессором, обзавелась полезными знакомыми, в основном
девицами, светского бомонда. Помогала им с рефератами, а они в свою
очередь, подбрасывали мне единожды одетые и уже не нужные -
Версаче, Гуччи и Дольче Габбана. Обновка была, да вот свободы не
было. Опека дяди и брата ломала все мои планы, но и тут мне
повезло. Одной из немногих более-менее сносных "общежичек" была Зоя
Романова, приехавшая из Сочи, и до трещин в зубах, углубившаяся в
знания. В отличие от меня, Зойке тяжело довались языки и мечтала
она путешествовать по миру и понимать даже аборигенов в джунглях
Амазонки. Умилялась её упрямству и рвению к тяжёлой жизни.
Подговорила Зою, что бы она подтвердила, мою ночёвку у неё, а сама
отправилась на "охоту".