– Драконов не существует, – фыркнув,
тёмный эльф нехотя слез и, порывшись в сумке, вытащил инструмент. –
Зряшный труд. Норуи давно задохнулись. Или их забрали демоны .
– Знаешь, лысый, мне порой хочется
свернуть тебе шею, – признался я, взявшись за работу. Лилька может
быть там, под толщей песка. Да и вообще, не дело оставлять жителей
на произвол судьбы.
– Вырви ему язык, – выбрасывая песок,
подала идею харани. – Я установлю между вами мысленную связь, и
голосовая речь не понадобится.
– Хорошее предложение.
Я с удовольствием наблюдал за
изменениями на физиономии Авкара. Он побаивался Асталэ и
проводника, однако, больше других испытывал страх передо мной. И
правильно. Принцесса может всего лишь содрать с него живьём кожу и
прирезать, я же обреку на страдания в течение многих лет в виде
бесплотного духа. Кроме того, он не знает, на что способна моя
фантазия в плане физических пыток. Сущности вроде меня,
перешагнувшие за грань человечности, весьма изобретательны. Вместе
с тем, тёмный чувствует собственную нужность и поэтому позволяет
себе определённые вольности по отношению к пустынникам. Его злой
язык доводит Асталэ до белого каления и раздражает беднягу Миндона.
Зачем он настроил против себя норуи? Надеется всё-таки сбежать по
пути в Поющий Ручей? Вряд ли. Я ему чётко дал понять – не найдя
здесь Лилианы, мы пойдём туда в обязательном порядке.
– Пытаюсь мыслить рационально, –
стушевался Авкар. – Не всегда получается, увы. Ты прав, друг мой.
Спасти несчастных жителей самое важное в данный момент. Вдруг они
действительно ждут помощи? Мы, разумеется, потеряем день, а то и
два, за которые могли бы дойти до столицы дома, зато наша совесть
останется чистой.
– При харане ты, небось, рот не
открываешь без разрешения, – прошипела Асталэ.
Миндон тем временем воткнул в песок
три бронзовых жезла, покрытых искусной резьбой, на равном
расстоянии друг от друга. Такие используют проводники для создания
барьеров от губительного воздействия шунтальского солнца. Попросив
нас отойти, он нараспев зачитал заклинание. Голос его зазвенел,
слова слились в единый протяжный звук, возносящийся к небесам и
после завершения чтения.
Порыв горячего воздуха поднял облако
песчинок и закрутил в вихре, становящемся сильнее с каждой
секундой. Маленький смерч затанцевал внутри треугольника из жезлов,
выкидывая наружу песок.