Решив с пользой провести
зимне-дождливый сезон, я придумал несколько развлечений для жителей
своего Графства, как советовала раньше жена. А Лина должна была
поднатаскать наших управляющих Коста и Раду, чтобы они уверенно
управляли нашим хозяйством, пока мы будем в походе. Отпускать меня
одного жена не собиралась, да и я не хотел раставаться на столь
долгий срок, ну и в пути она была необходима и как хороший воин и
как советник. Но вернуться мы должны были не позже, чем через
полгода, потом Лина начнет чахнуть из-за удаленности от своего
Древа или Леса. Но раз путь в Лес был заказан, то ей нужно было
оказаться Дома не позже чем через полгода.
Таверны по дороге все так же
оказывали нам всевозможные почести и все бесплатно. К таким вещам
начинаешь привыкать, я дулся на это, Лина снисходительно улыбалась,
а Лекс-Ус, которому мало того что перепадали все блага, за счет
нашей славы, так еще и на каждом постоялом дворе ему строили глазки
служанки и кухарки. Так что парень ходил раздутый от важности.
Хотел его на землю опустить, но Лина не дала. Парень работал-то
хорошо, без малейшего нарекания, да и он же наш, Лексовский, пусть
остальные завидуют нашим людям. И я оставил его в покое.
По приезду Домой Лина засела с
молодоженами за отчеты, я проехал с инспекцией по нашим владениям.
Хутор «Шахта Угольная» отстроился и исправно выдавал по четыре
телеги угля каждый день, жила была в порядке и десятилетние
прогнозы сбывались. Лесная и Степная деревни процветали и
заканчивали уборку. Я объявил жителям о том, что через неделю
приедут из Столицы и выкупят у них не меньше двух с половиной
мешков зерна по сорок серебрушек. В каждой деревне меня снова
подбрасывали в воздух (ну что за манера у местных людьми кидаться,
благо что ловить не забывали и аккуратно ставить на землю, а ну как
уронят?). Еще я пообещал через две недели новый праздник в честь
уборки урожая. Новая волна воплей была мне ответом.
Покончив с текучкой я принялся
творить. На пустом месте напротив моего дома, метрах в пятиста,
Лекс-Ус, два подмастерья и конюх, которых я на неделю реквизировал
из Дома, установили высокие ширмы метра в три выстой. Затем
установили шест, тощиной с запястье, деревянный, но из очень
крепкого дерева. На шесте, начиная с четырех с половиной метров и
до вершины набили с десяток крюков и багром прицепили на них
игрушки и небольшие безделушки. На самый верх повешали мешочек с
одним золотым. Потом быстро накрыли все это дело пологом. Я
соблюдал режим максимальной секретности, наказав допущенным
работникам молчать и не давать никому ничего увидеть. Стад даже
выделил двух солдат в караул. Лине и той я ничего не показал и не
рассказал, сказал терпеть две недели, на что моя эльфиечка полдня
губы дула. Но я был непреклонен.