Водяной прошлепал к лохани, оставляя на полу мокрые следы, сел на лавку, опустил в воду ноги и блаженно прикрыл глаза.
— Ну!
Водяной вздрогнул и тут же начал вещать.
— Эх, хозяюшка, неладное у нас творится.
— А что так?
— Так это… Вот смотри. Я над русалками хозяин? — Я кивнула. — Ну вот. У меня строгий учет: кто такая, откуда будет, причина утопления и прочее. Всех наперечет знаю. А тут иногда стали какие-то неучтенные девицы появляться. Кто такие, не помнят, откуда взялись — не знают. А уж мороки с ними сколько…
— Почему? — Не нравилась мне эта история, ох не нравилась.
— Так это, всплывают они постоянно.
Я оторопело смотрела на водяного.
— В каком смысле «всплывают»?
— Да в прямом, хозяюшка. Страшенные те бабы, что моя смерть, будь она неладна. Глазищи выпучены, губищи выпячены. Цыцки во! — Он в воздухе нарисовал два огромных круга. — Аж страшно! И всплывают!
И тут до меня дошло, и я расхохоталась так, что дом ходуном заходил. Это ж надо! Еще бы они не всплывали! Губы и си… эм, грудь накачали, вот и вышли не бабы, а куклы резиновые.
— Смешно тебе, хозяюшка, а мне не до смеха. Ибо что с ними делать, ума не приложу. Намучился я с ними.
Филя, зашедший с дровами, кинул их у печки, руки на груди сложил и смотрит осуждающе.
— Ну все, теперь ты точно одна никуда ходить не будешь. Не просто так же девки тонут.
— Как это? Ну нет! Еще как пойду. Пляжик там, песочек. На живца ловить буду. А ты, если хочешь, в кустах сиди, охраняй.
Фамильяр фыркнул.
— Это мы еще посмотрим. Мне своя шкура дорога. А ежели тебя не уберегу, у меня ее не будет.
Сказал, водяному кулаком пригрозил, мол, смотри у меня там, и вышел.
Водяной отер несуществующий пот со лба, провел по чешуе, которой был покрыт живот, а после сложил на нем руки, качая головой. А я все никак не могла успокоиться, представив этих телок накачанных, которые губищами всплывают на поверхность и шамкают ими, словно рыбы, выброшенные на берег. Вытерла слезы, выступившие от смеха, и посмотрела на водяного.
— Ну что поделать, мода сейчас такая.
— Мода… — проворчал он. — И ладно бы просто страшные, так еще и мозгов нет. Скажешь им, мол, сиди тут, так нет. Одна на камень выползла и давай орать, что твой козел. Пою, говорит, своим дивным голосом «клюентов» привлекаю. Каких клюентов? У меня отродясь никаких клюентов не было. Не умею клевать-то, чай, не птица. Вторая вообще на дерево залезла. Как — понятия не имею. Залезла, значит, и сидит, волосы расчесывает. Прынца, говорит, жду. И хвостом в разны стороны так и мотыляет. В общем, мотыляла-мотыляла и свалилась. Знамо дело, чешуя соскальзывает. Эх, девки, ни ума, ни фантазии.