Слышу металлический хруст - ломаются лезвия. Черенок с
металлическим звоном скатывается ему под ноги. Скок поднимается на
площадку, тянет правую руку к моей шее… Замирает. Лицо бьется в
конвульсиях, из уголка рта вниз ползет кровавый ручеек. Подгибаются
колени. Падает на спину, как подрубленное бревно. Скатывается на
площадку своего этажа…
Опускаю трясущиеся руки. Сердце накачало в голову столько крови,
что кажется вместе с венами на висках, пульсируют и глаза.
В нос ударяет запах горелого мяса. Огурцы, шпроты, хлопья и
колбаса собрались выходить. Отвожу голову в сторону, затыкаю нос.
Немного попустило.
На смену марафону страха, напряжения и злости приходит
спокойствие и желание отдохнуть. Чувствую, как остывает тело, мышцы
превращаются во вчерашний кисель. Сейчас бы шлепнуться на задницу и
посидеть, но, черт возьми, нужно действовать. Давай, мужик,
давай…
Пытаюсь вспомнить, какими были следующие шаги моего плана.
Сложно. Похоже, не особо я в него верил. Ну, же! Закрыть дверь,
чтобы не реснулся снова! Точно!
Хватаюсь двумя руками за перила, перелетаю через горящее тело,
будто прыгун с шестом. Пламя почти погасло, но света оказывается
достаточно, чтобы разглядеть валяющийся на площадке ключ. Вот что
звенело, когда вытащил из Скока копье. Похоже, вояка не успел
закинуть его в карман, а потом просто разжал кулак. Спасибо.
Спасибо, что не пришлось выковыривать его из запекшегося сгустка
кожи и штанов.
Поднимаю ключ, плечом наваливаюсь на металлическую дверь. Латунь
царапает замочную скважину, рука психует, старается впихнуть силой.
Второго Скока мне не одолеть. Ну же… Поворот, щелчок. Есть! Если
реснуться не успел, то тут уже не появится. Черный риелтор Мирон
знает свое дело.
Снова открываю дверь. Вхожу:
- Макс!
Бегу в комнату, по дороге ловлю небольшой ступор - комнаты две,
значит квартиры с металлическими дверьми - двушки. Всматриваюсь в
темноту - пусто.
- МАКС!?
Пацан не отвечает, несусь во вторую комнату. Ноги сбивают
стоящие на пути предметы, делают много шума. Врываюсь, дверь стучит
о стенку. Никого… Проверяю кухню, санузел, кладовую - пусто. Больше
пацана спрятать негде. Макса в квартире нет. Как нет и времени на
размышления: почему? Стягиваю с кровати плед, бегу на площадку.
Серый прямоугольник в полоску накрывает Скока. Через четыре
секунды прекращается треск пламени и шипение синтетических тканей.
С удовольствием оставил бы все как есть, но мне нужен гребанный
рюкзак, что висит на спине. Делаю три глубоких вдоха, на четвертый
задерживаю дыхание, откидываю покрывало. На площадке снова стало
темно, но недостаточно темно, чтобы не заметить поднимающийся к
потолку дым мертвечины, а еще эта вонь… Глазные щели становятся
толщиной с монету. Хочу быстрее покончить с этим, и, как
обезумевший от голода койот, рывками тяну рюкзак. Протащил Скока
сантиметров двадцать, опаленные шлейки не выдержали. С треском
завалился на задницу, крепко сжимаю трофей.