Кажется, что сейчас намечается новая тенденция в жизни научного сообщества. Суть этой тенденции – принципиальное изменение форм научной деятельности, связанное с появлением концепции проекта. Рискну сказать, что если указанная тенденция будет развиваться, то научное сообщество вовсе перестанет существовать. Проект представляет собой, как правило, междисциплинарную исследовательскую задачу, в которую вовлечены как ученые (причем разных специальностей), так и специалисты иных областей, такие как менеджеры, юристы и пр. Существуют, конечно, проекты, имеющие чисто исследовательские цели, но таких, судя по всему, мало. Как правило, разработка проекта связана либо с коммерческими, либо с политическими целями. В первом случае они курируются и финансируются компаниями, заинтересованными в получении прибыли, во втором – государством. В обоих случаях деятельность, развиваемая в рамках проекта, в той или иной мере связана с коммерческой или государственной тайной. Ученый, вовлеченный в проект, осознает себя скорее членом команды разработчиков, чем членом научного сообщества. Это значит, что его главный интерес состоит в достижении цели проекта, а не в получении научной истины. О какой-либо открытости (универсальности, незаинтересованности, организованном скептицизме) говорить не приходится. Возникла подобная форма, уже достаточно давно. Оборонные заказы, обеспечивавшие ученых работой на протяжении почти всего ХХ века, представляют собой типичный пример этого способа организации науки. Сейчас, однако, появляется все больше масштабных коммерческих проектов, захватывающих разные области фундаментальных исследований. Складывающаяся ситуация ведет к очевидному росту корпоративной замкнутости научной деятельности. Кроме того, происходит постепенный сдвиг в представлении о научной истине. Истина, выявленная в рамках проекта, есть не столько согласованная практика научного сообщества, сколько коммерческий или политический успех, достигнутый на определенном промежутке времени. Иными словами, относительность истины возрастает с ростом корпоративной замкнутости. Появляется множество разных «истин», противоречащих одна другой вследствие того, что они получены работающими в рамках разных проектов исследовательскими группами. Характерный пример таких разногласий мы приводили выше. Я не думаю при этом, что когда, например, высказываются взаимоисключающие суждения об опасности той или иной разработки, мы непременно имеем дело с откровенной нечестностью. Дело в том, что такого рода оценки в самом деле не однозначны. Но когда исследования закрыты, методики не разглашаются, а эксперты, принадлежащие к разным замкнутым группам, не имеют шанса для открытой полемики, каждый из них выбирает ту часть спектра возможных оценок, которая выгоднее его корпорации.