- Было бы что прикрывать, скелетина, - грустно вздохнула я.
Сашка так и продолжал не реагировать.
- Ненавижу этот запах, – опять пробурчала я, лишь бы что-то говорить, от этой оглушающей тишины хотелось завизжать и затопать ногами, как когда-то в детстве. Вот только топать ногами у меня теперь никогда не получится…
- Я куплю новые влажные салфетки завтра, - со вздохом ответил мне муж.
Прошел год. Мне сделали одну операцию, а результатов - ноль.
- Есть способы за границей, - говорит нам врач, - в Германии есть частные клиники, можно попробовать записать вас на очередь.
- Попробовать!? – вскипел Сашка, зло глядя на врача.
Мы в его кабинете, на очередном приеме.
- Я не гарантирую, что запишут, – спокойно продолжил хирург, наверное, уже привык к агрессивным посетителям. – Они иногда берут пациентов бесплатно. Но даже на запись сложно надеяться. Люди по десять лет ждут. И не дожидаются.
Оно и понятно. Меня пневмония уже замучила, никак избавиться не могу, сомневаюсь, что десять лет протяну.
- Вырастить нервы безумно дорого, – объясняет нам прописные истины хирург. – Тридцать лет назад, об этом даже не мечтали.
Я уже его не слушаю, не хочу поддаваться ложным надеждам, слишком больно потом в очередной раз разочаровываться. А Сашка слушает, и все еще верит. Уже год прошел, а он верит.
А ночью я снова попыталась расковырять себе вены. Удачно. Получилось. Вот только Сашка проснулся. Чтоб его…
Я не видела его месяц, он мне маму свою отправил.
Тетя Таня не злилась и не ругалась, она мне как мама всегда была, и пожалеть и пожурить.
- Я на Сашку не обижаюсь, ему женщина нужна, – успокаивала я тетю Таню. Она женщина простая, материться громко.
- Я ему покажу женщину, возьму ремень и не посмотрю, что мужик тридцатипятилетний! – грозно размахивала она кулаком сидя у моей кровати.
Мы обе рассмеялись.
Потом он вернулся, плакал, пальчики мне целовал, на коленях возле кровати стоял. Я на него не злилась, нет. Я себя жалела. Малодушно, да, но жалела. Мне бы его отпустить, а я не могла.
Я даже со своей теткой поговорила и мамой его, тетя Таня со скрипом, но согласилась, они могли бы за мной ухаживать по очереди, пенсия у меня повышенная, в принципе, жить можно. Еще накопления были, и выплату хорошую мне начальство мое сделало, я сохранила, худо-бедно на оплату квартиры, и еду хватит, одежда мне не нужна. Но не смогла я его отпустить. Эгоистка.