Анекдоты и тосты от Раневской - страница 7

– Я попробовала. Это же настоящее говно!

– Вы совершенно здоровы. Ваши вкусовые рецепторы в полном порядке, – говорит доктор.

…Проходит несколько дней и я опять появляюсь в кабинете этого врача.

– Доктор, вкус у меня появился, но память все хуже и хуже.

– Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер семнадцать, – как и в прошлый раз просит медсестру доктор.

– Но там же говно, – возмущаюсь я.

– Вот и память вернулась».

Актрисы обсуждают, как срочно похудеть к празднику.

– Ешьте фрукты, – советует Раневская.

– Какие именно, Фаина Георгиевна?

– Немытые.

Раневской делали операцию под наркозом. Врач попросил ее сосчитать до десяти. От волнения актриса начала считать невпопад:

– Один, два, пять, семь…

– Будьте повнимательнее, пожалуйста, – попросил врач.

– Поймите, как мне трудно, – начала оправдываться актриса. – Ведь здесь нет моего суфлера.

– Я рекомендовал вам выкуривать только по одной папиросе после еды. И вот результат: у вас прекрасный здоровый вид, вы заметно поправились, – с оптимизмом произнес лечащий врач Фаины Раневской.

– Вы хотите сказать, что моя жопа стала еще толще, чем была? Неудивительно, я ведь теперь ем по десять раз в день, чтобы покурить, – объяснила Фаина Георгиевна.

– Фаина Георгиевна, вы опять захворали? А какая у вас температура?

– Нормальная, комнатная, плюс восемнадцать градусов.

Раневская изобрела новое средство от бессонницы и поделилась своими соображениями с коллегой Риной Зеленой:

– Надо считать до трех. Максимум – до полчетвертого.

Однажды Фаина Раневская стала свидетельницей воркования влюбленной парочки. Девушка: – Ой, у меня щека болит.

Юноша поцеловал возлюбленную в щечку.

– А теперь болит?

– Теперь не болит щека, но болит шея. Юноша поцеловал девушку в шейку.

– Ну как?

– Не болит.

Сидевшая тут же Раневская полюбопытствовала:

– А от геморроя вы, молодой человек, не лечите?

– 85 лет при диабете – не сахар, – сокрушалась Фаина Георгиевна.

О взаимной неприязни режиссера Юрия Завадского и актрисы Фаины Раневской ходили легенды. Пожалуй, не было в театре никого, кроме Фаины Георгиевны, кто бы так ретиво возражал режиссеру и так открыто над ним насмехался. И только спустя несколько дней после похорон Юрия Александровича…

«Раневская прижала меня к себе, – вспоминал коллега Фаины Георгиевны Геннадий Бортников, – и долго молчала. Молчал и я. В глазах Фаины Георгиевны была какая-то отрешенность.