Он принялся двигать пальцем, и Крис непризвольно сморщилась.
– Что такое? – ухмыльнулся её мучитель. – Тебе не нравится? Ты плохая актриса, Крис. Мужчины всегда чувствуют, когда женщина их хочет. А ты совсем не умеешь притворяться, да?
Он вытащил палец, понюхал, поднёс к её губам и впихнул в рот.
– Соси.
Пришлось подчиниться, однако особого энтузиазма в её действиях Горских, видимо, не разглядел.
– Соси так, чтобы у меня встал. – Вторая рука легла ей на грудь. – Работай, сучка.
Глаза жгло от слёз. Рыдания подступали к горлу. Но… плакать нельзя. Нельзя ни в коем случае, иначе никакая сила не остановит Чёрного от рукоприкладства. А бьёт он сильно.
– Хватит. – Макс убрал руку и отстранился. – Задери подол так, чтобы я видел твою сладкую киску.
«Я делаю это, чтобы Стас жил», – сказала себе Кристина. Дорогая ткань скользнула по коже, и Крис показала Чёрному то, что он жаждал видеть.
– Чудесно, – сказал Горских и улыбнулся, как объевшийся сметаны котяра. – А теперь приласкай себя.
– Ч-что? – вопрос сорвался с губ прежде, чем Крис успела себя остановить: разговаривать можно, только если Макс прикажет.
– Ты меня слышала. – Он встал и подлил себе шампанского. – Мастурбируй, а я погляжу.
Крис потупилась, чувствуя, как жар приливает к щекам.
– Действуй! – Горских уселся в кожаное кресло: в таких обычно состоятельные мужья ждали, пока их жёнушки вдоволь нашопятся. – У тебя получится.
Руки непроизвольно сжались в кулаки. Крис закусила губу.
– Что не так? Не по нраву моя затея? В тот раз на террасе ты не кончила, – строго сказал он, и сталь в его голосе резанула больнее ножа. – Так что кончи здесь и сейчас. И не пытайся обмануть меня охами, как тогда. Я уже сказал – херовая из тебя актриса.
Макс уселся, широко расставив ноги, и расстегнул ширинку на белых брюках.
– Порадуй меня, Крис. Не упрямься. Ну же!
Чувствуя, как слезы катятся по щекам, Кристина опустила ладонь вниз. Дрожащими пальцами коснулась собственной плоти.
– Давай-давай, не филонь, – хмыкнул Горских и принялся неторопливо подрачивать. – Если я тебя не радую, так уж и быть, представь мужика, которому дала бы во все дыры. И не забывай, что тебя ждёт, если не справишься.
Ненавижу тебя! – хотела крикнуть Кристина. – Ненавижу! Ненавижу!!!
Однако советом пришлось воспользоваться. Странно, но первая эротическая фантазия, которая пришла на ум – это Серый, уплетающий борщ у неё на кухне…