—Ну что, осмотришь? — спросил Лозинский.
—Мне кажется, это не срочно, да и снимки я видел, — сказал
Муаммар. — Лучше завтра. Сейчас пациенту хорошо бы прилечь...
Сагам, вы дойдете до палаты? — Сулейман молча кивнул и опустил
голову. Вновь оперся на поручень.
Выглядел он не очень и стоял, похоже, с трудом. Муаммар
обменялся взглядами с Лозинским.
Тот махнул рукой, привлекая внимание медбрата-срочника,
маячившего в другом конце коридора. Когда тот подбежал, указал на
пациента, мол, проводи. Солдат козырнул, забрал у джинна папки и
повел его в палату. Медики вернулись в ординаторскую.
Закрыв дверь, Сергей хмыкнул.
—Снимки ты видел, ага... — сказал он. — Да ты их едва
открыл.
—Ну вот сейчас внимательно и посмотрю, — старательно улыбнулся
Муаммар.
Алам Леви Белфер вообще-то имел медицинское образование. В
области организации здравоохранения. И даже два года служил
замглавврача военного госпиталя. Не зря его все-таки назначили
координатором проекта. Хотя эта работа и давалась ему с трудом.
Нет, организация лаборатории, поставки, безопасность, логистика,
документация — все это были задачи простые и понятные. Он даже
смирился с неизбежным: необходимостью нянчиться с оравой капризных
штатских медиков, неизменно демонстрировавших детсадовский уровень
дисциплины и самоорганизации. Самым капризным из них был, конечно
же, гениальный Лозинский. Аламу не раз хотелось пристрелить
заносчивого американца — за наглость, спесь, полное презрение к
субординации. Ну или хотя бы выпороть... Но он неизменно
сдерживался, памятуя что эта курочка еще принесет армии приличную
кучу золотых яиц. В перспективе. Может быть.
Но бывали моменты, когда он особенно отчетливо понимал, какая
пропасть на самом деле отделяет его от высоких научных эмпиреев, в
которых обитают его подопечные очкарики. Как, например, сегодня
вечером.
Он пришел на совещание в ординаторскую по нескольким причинам.
Прежде всего, это была его прямая обязанность: контролировать ход
проекта, тем более теперь, когда всё действительно висело на
волоске.
Кроме того, хотелось поближе присмотреться к арабской
знаменитости. К человеку, чья фамилия стояла чуть ли не на каждом
втором медицинском импланте в Европе и Африке, — и от которого по
сути сейчас зависело здоровье и будущее подопытного и спасение пяти
лет работы всей команды. Тем более, что этот самый человек, похоже,
нервничал по пути на базу. Причины тому могли быть разные, и алам
по долгу службы должен был подозревать худшее. Он даже поделился
своими опасениями с Меламед и спросил, не стоит ли повременить и не
допускать аль-Хали к работе без дополнительных проверок. Слишком уж
много в этом деле арабов... Гверет алуф перебила его и решительно
запретила чинить приглашенному эксперту хоть какие-то препятствия.
Поскольку если он откажется помочь, все пойдет прахом. Алам сдался,
только решил внимательнее следить за арабским хирургом.