Копать сейчас в эту сторону – значит останавливать проект,
отстранять Шнеерзона от службы, фактически — рушить ему карьеру и
жизнь только из-за одного подозрения. Моше вспомнил страх, с
которым потерпевший говорил о вероятной отставке. Вдруг пришло в
голову, что Софа — ровесница его младшеньких двойняшек – нежданного
подарка им с супругой на старости лет…
—Жарко сегодня, — сагам потянулся и взглянул на Каплана. — Может
быть, в дом пройдем? Мама утром лимонад делала.
Моше помолчал пару секунд, задумчиво оглядывая сад, почесал нос
и, в конце концов, ответил:
— Да, от лимонада не откажусь, спасибо. Да и вопросы к вам у
меня закончились. О, кажется, к нам кто-то идет…
***
Еще у закусочной на краю поселка Белла заприметила чужой
автомобиль. Небольшой сорокалетний «Жук», кругленький, бронзовый с
зеленоватым отливом, на таких катаются пенсионеры и стиляги всех
мастей. Бортовой искин ее «Ми Фэмили» оповестил о сигнале от
армейского маячка. Ну, ясно, какой-то армейский недотепа мигалку не
выключил... Но зато понятно, что это к ним, и притом официально.
Интересно, кого это принесло? Алам Белфер был позавчера, он
аккуратно заявляется раз в неделю, и всегда на штабном джипе. Не
сам же Лозинский пожаловал. И с чего бы? Так или иначе, перед
вечеринкой не очень-то кстати... И к тому же хотелось поскорее
поделиться новостями.
С пульта открыв ворота, она тихонько припарковалась под навесом
у крыльца, вышла из машины и огляделась. Ее возвращения, похоже не
заметили, но откуда-то из-за угла, из сада, слышались голоса. Белла
пошла неприметной тропкой через кусты, стараясь уловить обрывки
разговора. Вытягивая шею, она остановилась в густой тени
разлапистого инжира, росшего возле самой тропинки. Из ее укрытия
было видно, как Давид Ишаевич с неподдельным энтузиазмом
рассказывает что-то невысокому кругленькому человечку ненамного
моложе его самого, с пышной седой шевелюрой. Нашел свежие уши. А
вот и Шули стоит — тихонько, не отсвечивает, кажется, безуспешно
старается показаться пониже ростом. Она прислушалась.
—… Те паникеры, которые уже сто лет боятся наночипирования и
телекоммуникационных вышек — они, конечно, идиоты безграмотные, Бог
им судья, но я же не об этом! — внушал гостю старший Шнеерзон.
Шули, видимо отвыкший от конспирологических отцовских построений,
смотрел на Давида Ишаевича с нескрываемым скепсисом. Тот, впрочем,
этого не замечал.