Никаких вибраций, полей или волн он и правда не чувствовал. Ну,
кроме привычного, как тапочки, сигнала домашнего вайфая, в гараже
довольно слабенького. А чувствовал себя идиотом с дуршлагом на
голове. Чувствовал, как нога чешется, и как холодный металлический
ободок прикасается к шее. Выходить в гипер и проверять, ощущает ли
что-то Джейхал, смысла не имело. Если бы что-то действительно было
— он бы и так понял, а ставить на уши охрану и получать нагоняй от
Сережи за нарушение режима не хотелось.
—Пап, пошли лучше перекусим, — сказал он, аккуратно снимая с
головы дуршлаг. — А то потом до вечера не покормят... Пойдем.
Белла, наверно, уже вернулась. И мама обидится. И гости скоро
придут. Завтра еще твои вибрации послушаем.
Отец тяжело вздохнул, смерил сына разочарованным взглядом и
закрыл крышку ноутбука.
—Ладно, идем. Тебе лишь бы пожрать…
***
Празднование Софиного пятилетия удалось на славу. Часов с пяти
вечера, едва спала жара, дом зазвенел детскими голосами, малыши
носились по всем комнатам, так что большинство взрослых
предпочитали сидеть в креслах, по возможности поджав ноги, и
потягивать коктейли. Кажется, собрались все родственники и друзья,
как имевшие детей, так и бездетные.
Шломо, весь вечер ходивший с одним бокалом мохито, только
посмеивался, представляя, сколько головной боли все эти люди
обеспечили охранявшим поселок спецслужбам. Очень хорошо, что никто
кроме него не замечает кружащих над домом любопытных дронов и не
чувствует, как уплотнился трафик в местной сети. Адон Каплан уехал
примерно за два часа до того, как появились первые гости, а другие
армейские в такой день не рискнули бы явиться.
Никогда еще детский день рождения в этом доме не собирал столько
гостей, и было очевидно, что всех, кроме сверстников именинницы,
куда больше интересует ее отец. Наконец-то они дождались законного
повода воочию увидеть Шломи Шнеерзона, который не пойми куда делся
три года назад, как раз в тот момент, когда постигшие его семью
трудности были главной темой сплетен среди родственников и
знакомых. Конечно, ходили слухи, что он вписался в какой-то
IT-проект по линии оборонки, но доподлинно никто ничего не знал,
хотя злоязыкий кузен Марик, конечно, не мог не съязвить, что такой
муръаль, как «кузен Шломи», в такое мог бы вписаться только сервера
перетаскивать. И вот Шломи наконец предстал перед ними — в ладно
сидящей зеленой форме, с офицерскими шевронами. Почему-то со
шрамами на висках и скулах. И почему-то в очках.