А серен Шломо Давидович Шнеерзон все-таки из них самый
загадочный. Ходят слухи, что он был самым первым киборгом, вот
вообще первым. Это врут, наверно: первыми-то киборга представили
американцы... Но все-таки именно он начал Восстание Не-машин... И
ведь в голове не укладывается: суперсолдат, командир
киберподразделения, сам, как и его подчиненные, сплошь напичкан
электроникой, титановый скелет, чип и черт-те что еще, силища
нечеловеческая — и вдруг очки... Юля не знала, может, киберглаза
солдатам тогда еще не ставили — но уж поправить зрение — такая
простая операция. Да и глазные импланты все популярнее, и
чувствительность у них, как у живых глаз, а оптические свойства на
порядок выше — но нет. Вроде бы кто-то из ребят все-таки набрался
смелости и поинтересовался, почему он не прооперирует глаза.
Говорят, серен только отшутился, что, мол, в очках у него лицо
умнее. Странно это все...
—Дай водички... — оглянувшись, она обнаружила, что серен уже
сидит рядом с ней на травке, — отстегнув маску, сдвинув свои гогглы
на лоб и переводя дух, — и протягивает руку за бутылкой с водой.
Юля поспешно подала требуемое. И заодно — пару протеиновых
батончиков.
Остальные джинны тоже один за другим словно бы материализовались
у финиша.
И Юля вскочила и забегала от одного к другому, подавая воду и
сухпайки. Джинны благодарили и махом проглатывали съестное, пили и
выливали на разгоряченные головы воду. А потом минут по пять
лежали, растянувшись на траве и успокаивая сбитое дыхание.
Наконец, серен сменил гогглы на обычные очки и поднялся на
ноги.
—Стройсь!.. Турай Вебер, сними показания.
Юля прошлась вдоль строя со сканером, и каждый из джиннов
галантно улыбался и наклонялся чтобы ей было удобнее приложить
сканер к их головам позади левого уха, туда, где у каждого
располагался чип. Последним она сняла показания с чипа командира. И
отдельным файлом — запись памяти его гогглов.
—Спасибо, — кивнув Юле, Шнеерзон вновь обернулся к джиннам. — А
вот теперь, ребята, выходные. Все свободны. Только не забудьте
нормально пожрать... И чтобы до будущей недели глаза мои вас не
видели.
Распрощавшись с Юлей, джинны гурьбой урысили в направлении
душевых.
Потом они, свежие и ослепительные, так же всей командой явятся в
столовую и будут шумно завтракать, и, пожалуй, сметут все, что там
обнаружат... И как было бы здорово быть там же, и опять быть
объектом их галантности, и вместе с ними хохотать, словно бы
заряжаясь их лихостью... Но Юля в это время будет на занятиях и
увидит джиннов только во время следующего дежурства, может быть,
через пару недель...