Он одним взмахом перерубил черенок
лопаты, а затем сделал выпад в мою сторону. Из-за нападающего я не
успел восстановить инструмент. Атаки не прекращались. Мне и так
приходилось худо, но тут в бой вступили его соратники.
Один арахнид вырастил из спины
крылья, сильно напоминая летучую мышь, и тут же атаковал с воздуха.
Мне оставалось лишь уклоняться и отбиваться обломком лопаты.
Другой плевался в меня огнём. Я
загородил лопатой лицо. Полотно инструмента моментально
расплавилось, а жидкий металл оставил на руке ожог. Пришлось
выкинуть то, что оставалось от несчастного инструмента.
Из семерых арахнидов сражались
только трое, но этого было достаточно, чтобы почувствовать себя
загнанным в угол.
— Так ты убил одного из наших? —
орал предводитель. Подойдя вплотную, он заметил труп уложенного
мной собрата, из-за чего просто взбесился. — Никто не смеет убивать
моих соплеменников на моей территории!
Капитан размахивал мечом как
заведённый. Я отбивался, бросаясь кусками звёздного камня, но
только и всего. А тем временем битву вступил ещё один. Способностью
воина заключалась в дезориентации противника. Подбегая ко мне, он
издавал высокий, словно писк комара, звук. Под его воздействием
возникало лёгкое головокружение и было невозможно на чём-нибудь
сконцентрироваться.
— Хыа-а-а! — где-то сбоку раздался
наполненный болью крик.
Пару секунд внимание врага было
обращено в ту сторону. Я воспользовался шансом и полоснул пискуна
церемониальным ножом, который всё дожидался своего часа в
хранилище. Ударом вспорол неприятелю горло. Это место наименее
защищённое у арахнидов, если учесть, что по всему телу у них либо
хитин, либо стальные латы.
Пискун прижимал обе руки к горлу, но
это не помогало. Кровь бешеным потоком струилась из раны.
Задыхаясь, воин упал на колени, а затем съёжился на земле, издавая
глухие звуки.
Осталось шестеро. Почему-то
некоторые из них не нападали на меня. Я украдкой глянул в сторону,
откуда донёсся стон, который не так давно отвлёк арахнидов.
Оказалось, что это было дело рук Боракса, низшего арахнида, который
помог скрасить ежедневную рутину в шахте своими рассказами о
культуре и быте расы арахнидов.
Увидев его, я несказанно
обрадовался, а на душе потеплело. Да, мы сдружились за то время,
что были в рабстве. Но чтобы быть готовым пожертвовать собой,
лишиться возможности исполнить мечту... Это дорогого стоит.