- Господин изволит, номер на три дня
и немедленно горячую ванну.
- В день три серебряных,
господин.
Я демонстративно вытащил мешочек с
деньгами, позвенел и пошел на выход.
- Два, два господин.
Я сделал еще два шага, когда он уныло
сообщил, что ошибся и что простой номер стоит один серебряный, но
горячая вода и стирка по десять медяков. Я отсчитал требуемую
сумму, радуясь, что словоохотливый Слоган здорово меня выручил,
просветив таким вещам. Так что царствие ему небесное.
Номер оказался самым простым,
кровать, большой запирающийся сундук, стол два стула и большая
лохань в которую таскали воду слуги. Я закинул рюкзаки в дальний
угол, достал рубашку и брюки от кого-то из мертвых охотников, да и
пофиг, главное чистое, стиранное. И отдал горничной свою одежду –
постирать. Какое блаженство было полежать в горячей воде, которая
очень быстро стала серой. Так-то я в реке купался, но вода там была
не самой первой чистоты. Взяв местное мыло я тщательно вымылся и
помыл голову. Скоро волосы начнут отрастать, да и на лице
трехдневная щетина. Со вздохом я намылил подбородок и побрился
кинжалом. Даже не порезался, почти…
Переодевшись, я с ужасом посмотрел на
лохань с черной водой, и решил вечером повторить процедуру мытья.
Закинув рюкзаки с ингредиентами в сундук, я запер его на ключ,
который повешал себе на шею. С собой взял рюкзак с саблями и
кинжалами, убитых. По пояс нацепил саблю и кинжал. На голову
напялил шляпу. Не забыл все свои деньги, а это почти пятнадцать
золотых. И потопал в трактир. Перед уходом подошел к местному
отельеру и зажег небольшой фаербол на ладони.
- Если в мой номер кто-то зайдет без
моего присутствия, а я об этом узнаю, не беспокойся, заклинание уже
висит. Так вот, если кто зайдет, то я могу разозлиться, а когда я
злюсь, то что-то вместе с владельцем может сгореть. Я понятно
объясняю?
- Конечно, конечно Ваше Сиятельство,
не извольте беспокоиться – у нас и в мыслях не было! – досада и
разочарование в его эмоциях говорили об обратном.
Таверна или корчма оказались именно
там, где говорил мне мой провожатый. Его я заметил сидящим у стены
неподалеку. Но до назначенного времени был еще целый час и я кивнул
ему – жди. Он кивнул в ответ.
В корчме было людно, народу сидело
человек двадцать. Кое-как я выбрал свободный столик и заказал
служанке с большой кормой и не менее большими передними бамперами,
стрелявшей мне глазками, всего понемножку. Когда стали приносить
блюда – пироги, рагу, отбивная, глаза мои разбежались, но руки под
аккомпанемент выводящего рулады желудка с хватили первую тарелку и
я сметал со стола все в течении десяти минут. Соседи только
удивленно качали головой и понимающе усмехались. Запив все это дело
восхитительным отваром. Я почувствовал себя снова живым. Попросили
с меня за это серебрушку – я не торгуясь отдал – оно того стоило. И
довольно отдуваясь, я вышел из трактира, покачиваясь от съеденного
и под весом рюкзака.