Лишь бы личинок не отложили, зло думаю я и продолжаю разглядывать бутылку.
Вино оказалось немецкой марки, всего лишь четыре градуса. Ну, это не градусы, конечно, а объёмная доля этилового спирта. Однако все равно очень мало, чтобы так сильно захмелеть. Я покрутила-повертела бутылку, даже понюхала. Вкус и запах — один в один. Да и этикетку я запомнила. Отчего же меня так сильно изначально повело?
Додумать эту мысль не даёт Мистер Икс. Выдернув у меня из рук бутылку и поставив её на стол, он перехватывает мою ладонь и тянет её вверх с силой.
Пришлось вставать, а то, чую, руку сломает.
— Так, я давал тебе время сбежать, — вкрадчиво говорит он и прижимает меня к себе с такой силой, что даже дышать тяжело. — Но ты его с умом не использовала, поэтому не жалуйся. Буду тебя всю ночь любить.
— Ты меня пугаешь, — а самой от его прикосновений аж выгнуться хочется, как кошке, да задницу подставить.
— Ничего, так даже интереснее, — усмехается мужчина, и резко подхватив меня на руки несет к кровати.
— Необязательно было, тут пару шагов всего сделать, — замечаю я, шалея от ощущений. Меня на руках последний раз Берецев из ЗАГСа выносил, и было это, дай бог памяти, восемнадцать лет назад.
— Мне нравится тебя на руках держать, ты очень хрупкая и нежная, — возражает он, не делая ни одного шага к кровати.
А я за шею его держусь и в глаза смотрю. Опять они у него сверкают. Или это блеск от светильника падает?
— Мне тоже нравится, — смелею я. И, вновь добавляя кокетства в голос, спрашиваю: — Так и будешь на руках держать? Вроде любить обещал?
— Обещал, — говорит он, и сделав пару шагов, сел на кровать, а меня к себе на колени боком посадил.
Сам, кстати, брюки с сорочкой своей так и не снял, а я вот в халате на голое тело. И распахнулся он, показывая мои голые ноги, хорошо хоть бритые да с педикюром — сиреневым, с блесками.
— Поэтому рассказывай, — вырывает он меня из размышлений, стоит ли запахнуть халатик или наоборот — позволить пояску развязаться, уже ведь на одном честном слове держится…
— Что рассказывать? — с удивлением переспрашиваю я.
— Фантазии свои сексуальные, а я всё исполню.
— Что, прямо всё-всё-всё? — у меня даже в горле пересохло от такого предложения.
— И даже больше, — усмехается он. Его горячая ладонь уже успела переместиться на мою голую ногу, прямо на колено, и медленно ползет вверх, все шире и шире раскрывая полы халата.