По дороге в школу я спросила Тревиса, что случилось.
– Я принес Носика.
– Куда?
– Он спал со мной.
– Ты шутишь? Как ты затащил клетку?
– Я только его принес.
Я была поражена.
– Ты хочешь сказать… он бегал у тебя по всей комнате?
– Ты бы слышала, как он шумел.
С ума сойти!
– Он не хотел спать, так что я прокрался в кладовую и принес ему яйцо, но он не угомонился. Он совался во все углы и скребся броней о ножки кровати. Всю ночь шумел.
– Что-то не верится. А как же Сал Росс и Джим Боуи?
Тревис делил комнату с младшими братьями.
– Спали как убитые, – пожаловался он. – Вообще ничего не заметили.
– Теперь ты понимаешь, что держать Носика – дурацкая затея?
Я приготовилась со всей сестринской мудростью донести до Тревиса свои аргументы, как нас догнала моя одноклассница Лула Гейтс. Она иногда шла до школы вместе с нами. Куча моих братьев – включая Тревиса – сохли по ней. Новая ленточка в медово-серебристых волосах, глаза сегодня какие-то особенно зеленые, Тревис говорит, как у русалки. При виде Лулы всю усталость у братишки как рукой сняло. (Надо признаться, что он наделен особым даром быть счастливым. Тревис – из тех редких людей, чье лицо словно солнцем озаряется, стоит им улыбнуться. Все его существо наполняется таким заразительным счастьем, что мир не может не улыбнуться в ответ.)
– Привет, Лула! А знаешь, что у меня есть? Броненосец!
– Правда?
– Приходи, сама увидишь. Он ест с руки. Сможешь его покормить, если захочешь. Хочешь?
– Надо же, кого ты только не приручишь! Страшно хочу на него посмотреть.
Вот так – впервые в истории – девятипоясной броненосец поспособствовал ухаживанию и помог добиться расположения девушки.
Лула пришла на следующий день. Тревис был счастлив. Скажем так, братьев он переплюнул. Тревис достал Носика из клетки и протянул ему яйцо. Броненосец ел, как всегда, с аппетитом. Лула смотрела во все глаза, но взять Носика на руки отказалась. Все-таки она настоящая девочка, нежный цветочек. (Мы этого тогда не знали, но оказалось, что Лула поступила совершенно правильно.)
Все выходные Тревис проторчал в амбаре, безуспешно пытаясь приручить броненосца. Он обнимал Носика, кормил его с рук, полировал броню мягкой тряпочкой, но Носику, казалось, все было безразлично.
А за ужином Тревис удивил меня, напрямую обратившись к дедушке. Брат редко заговаривал с дедом, а может, и вообще никогда не заговаривал.