Но Сульт – это совсем другое.
Удар Оскара – просочившаяся сквозь щель злоба, она объяснима и ограничена. Оскар нападает из засады, ругается, пыхтит, хватает за шею. Абель катится в овраг. Острые колени Оскара упираются Абелю в живот.
Пальцы Оскара сжимаются вокруг его горла, глаза застилает чернота. Сдавайся, маленький гаденыш!
Случается, их замечает Анна и отвешивает Оскару звонкую пощечину. Он откатывается в сторону. Последнее слово остается за матерью, пусть даже брат такой же сильный и здоровый, как она. Анна поднимает Абеля и прижимает к себе. Мальчик тает в ее объятиях, на мгновение забывая, что за эту нежность Оскар воздаст ему сторицей.
Но глухонемой – совсем другое. Его оплеуха – удар тишины.
У молчания – жадная пасть и мощные плотоядные челюсти. Оно может поглотить луну, солнце и звезды. В его бездонной глотке хватит места и лесистым горам, и домикам на побережье, не говоря уже о словах и прочих звуках.
Каждое слово окружено ореолом молчания. Против него бессильны любые звуки. Человеческая речь словно горох бьется о его непроницаемую стену. Каждый день тишина поглощает обрушивающиеся на нее потоки слов, будто их и не было.
Но слова необходимы. Они наполняют реальность видимыми предметами – домами, кораблями и небесными телами – так, что те обретают присущую им форму и пропорции. Для мальчика по имени Абель битва между двумя мирами не прекращается ни на минуту. И этим летом он не может позволить себе расслабиться.
Потому он и кричит, как дурачок, петляя между соснами. Все слова, что у него были, он уже бросил в глотку тишины. Когда Оскар настигнет брата, зажмет ему рот. Прекрати орать, недоумок!
Потому что для Оскара все выглядит иначе. Абель помешал ему смотреть на собиравших малину соседских девушек через щель в заборе. Оскар ничего не понял, поэтому и ударил Абеля. А может, просто удовольствия ради. Оскар ненавидит мир всей силой своего вытянувшегося подросткового тела.
Конец ознакомительного фрагмента.