Прежде не встречал здесь людей, да и Настя говорила, что
никто сюда не ходит, кроме охотников.
— Вы охотник? — осторожно спрашиваю и внимательно
его рассматриваю, ища подтверждение своим словам.
— Я? Да бог с тобой, — отмахивается он и тянет
язвительным тоном. — Гуляю просто.
— В лесу? Один? — с сомнением хмурюсь. Не верю ни
единому слову, но проверить-то невозможно. Да и вообще странный он какой-то.
— Ну почему же один, — криво усмехается,
засовывает пальцы в рот и громко свистит. — Рекс, ко мне.
Не успеваю даже отреагировать, как слышу злобное рычание за
спиной. Оборачиваюсь и вижу здоровенную собаку.
— Э, дед, ты чего? — пораженно вскрикиваю, но не двигаюсь
с места. — Убери псину.
— Иди давай отсюда, — едко шипит. — Нечего
здесь бегать.
— Ты сдурел, что ль?
Тяжело дышу и смотрю в глаза собаке, та скалится. Страха я
почему-то не чувствую, словно знаю, что не нападет. Сердце мерно бьется в
груди, а изнутри поднимается горячая волна, накрывая меня воспоминаниями.
— Папочка, а Лекса пола колмить? — Дочка
виснет на моей шее, мешая работать.
— Нет, еще рано, — отвечаю, не отрываясь от
ноутбука.
— Почему? Мы же пообедали, — берет ладонями мою
голову и поворачивает к себе, заставляя смотреть на нее, а не в экран.
— Собаки едят два раза в день. Иначе станут толстыми и
не смогут с тобой носиться.
— Бедненькие… а гулять пойдем?
— Обязательно, — улыбаюсь маленькой хулиганке.
— Сейчас я закончу и пойдем.
— Куда собрались? — Вика присаживается на
подлокотник и мягко обнимает меня за шею. Целую ее в плечо.
— С собаками гулять. Пойдешь с нами?
— С этими монстрами? — в притворном ужасе
округляет глаза. — Нет уж, без меня.
— Трусиха, — заваливаю ее к себе на колени и начинаю
щекотать.
Наш звонкий смех перемешивается и превращается в один
сплошной гул. От огромного объема информации мозг будто распухает и начинает
давить изнутри. Виски нещадно ломит, стискиваю зубы и сжимаю голову руками.
— Эй, парень, ты чего? — Рука деда ложится мне на
плечо.
Резко дергаюсь в сторону, но не могу сделать и шага. В
глазах темнеет от боли так, что устоять на ногах оказывается невозможным. Падаю
на колени и оказываюсь лицом к лицу с собакой. Упрямо смотрю на нее, не давая
картинкам, заполонившим мозг, исчезнуть. Терплю, лишь бы поток информации не
прекращался. Пока, наконец, не осознаю, что вспомнил все. Почти все. Теперь я
точно знаю, кто я.