- Понимаешь, они же нам как родные, -
разговорился в конце концов Мишка. – Как родители их погибли, так
старик сразу же взялся за их воспитание. Обучил родовому Зову, вот
образование пытается дать, много денег угрохал на репетиторов,
гувернанток. Девчата на наших глазах выросли. Любой глотку за них
порвет. Лично учил их самообороне. Конечно, против профессионала
они соплячки, даже мечтать и не стоит. А вот против хулиганья –
самое то. От ножа отмахнутся. Ноги длинные – убегут! Да и Зов шансы
значительно повышает. Я говорил старику, чтобы в Москву не трех
рынд посылал, а побольше. Они же красотки, а в таком большом городе
столько соблазнов. Свита нужна солидная, чтобы ни одна рожа на них
глаз не положила.
- Может, как раз и нужно, чтобы
девушки привлекали внимание знатных дворянских родов, - возразил
Никита. – Для них такой вариант был бы предпочтительнее. Что даст
Петр Григорьевич внучкам в дальнейшем? Для него служение Великому
князю – суть всей жизни. Останутся Анита с Настей наедине с этим
миром – кто поможет? Шанс привлечь на свою сторону два сильных
посторонних рода был бы гораздо большим.
- Не знаю, - мотнул головой Печенег.
– Рюриковичи не из тех, кто бросается словами. Старику, кажется,
дали твердое слово о помощи внучкам. Только каким образом все
вяжется с тобой?
- Наверное, из-за крови, - пожал
плечами Никита. – Вам лучше в эти дела не лезть. Все равно не
поймете, каким образом у Петра Григорьевича появился
родственник.
- Да не особо и рвемся, - усмехнулся
старший рында, сбавляя скорость, и легким движением руки завернул
машину в очередной переулок. – Все понимают, когда надо язык за
зубами держать.
- Ты хорошо Москву знаешь, - сбивая
Печенега с неприятного разговора, похвалил его Никита. – Жил
здесь?
- Я родился здесь. Замоскворечье –
моя родина, можно сказать. А вот судьба так покидала, что теперь
сижу в Боровичах словно сыч. С семнадцати лет, можно сказать, в
услужении у боярина Анциферова.
- Не нравится?
- Привык, - отмахнулся Мишка. – Там
места добрые. Суеты мало. Думал сначала, что не усижу на одном
месте, потому как по натуре – с шилом в заднице. Ан нет, боярин
выбил из меня дурь шляться, где ни попадя.
- Выходит, Петр Григорьевич твой
крестник?
- Можно и так сказать, - легонько
кивнул рында.
- Что случилось с родителями
девушек?