Еще Низамий мне показал контрастный
душ, сочетания холодной и горячей воды. Ну, он здесь ничего нового
не открыл. Такой душ мне был знаком из земного бытия и я знал, как
тот хорошо взбадривает весь организм. Вот и сегодня, окатив себя
последними струями холодной воды, насухо вытерся махровым
полотенцем и вышел готовым к тяжелому рабочему дню.
- Ваше Высочество – официально
обратился ко мне Низамий – после вашей болезни, герцог выделил вам
слуг, которые помогут вам одеться – я их вызвал сюда.
- Да, конечно – согласился я с ним. Я
уже и забыл, а может и не помнил, что высшая аристократия сама
никогда не одевается. Это в высших кругах считается моветоном и
самый нищий дворянин не будет одеваться сам. Когда я увидел, что
мне принесли слуги и понял, что эту дрянь я должен нацепить на
себя, то у меня образовалась, чуть ли не истерика и отказался
одевать на себя такое барахло, я им что голубой?
Тогда вдвоем, Низамий и Лаолис начали
увещевать меня и старались уговорить нацепить на себя эти тряпки.
Тяжко, вздохнув, я позволил слугам начать меня одевать на выход.
Умом понимал, а глазами выражал полное отвращение. Зачем-то
побелили мне волосы, мелом. На лицо нанесли румяна и накрасили
губы, как девушке.
Затем на меня надели отвратительного,
желтого цвета чулки с подвязками из бантов. К слову вспомнилось
земное кино *двенадцатая ночь*, там тоже один идиот одевал желтые
чулки на подвязках, которые герцогиня или кто там очень не любила.
Рубашка была под цвет чулок, тоже ядовито-желтого цвета, только с
кружевными манжетами и таким же кружевным воротником.
Вздувшиеся пузырями, бледно-зеленые
штаны, напоминали шаровары украинских казаков. Единственное во всем
этом безобразии, был хорошо сшитыйкамзол с золотыми пуговицами, но
цвет, цвет. Я и дома ненавидел такой розовато-лиловый оттенок. Тьфу
на всех! Но, зато грудь украсило бесчисленное количество орденов и
медалей. Сомневаюсь, что хоть одно из них заслужил.
Ноги украсили остроносые, загнутые
кверху туфли, напоминающие мне земной же мультфильм про великого
Мука. Побеленные волосы, украшивал желтый кокетливый беретик с
длинным синим пером. Пальцы унизали массивные золотые перстни,
которые слуга принес в отдельной шкатулке. Нафига мне столько? Мое
медное колечко смотрелось бедным родственником, среди такого
великолепия, но снимать его я категорически отказался.