Я вскрыла его. Извлекла бинт, смочила обеззараживающим и приготовила пластырь, пока мужчина внимательно за мной наблюдал.
- Рассечение не глубокое. – сказала, внимательно оглядывая его бровь. Вскинула руку. – Можно?
Кивнул, позволяя к себе прикоснуться.
Я обхватила скулы мужчины и направила его лицо так, чтобы лучше разглядеть рану.
- Даже зашивать не потребовалось бы… - задумчиво произнесла. – Но обработать точно придется. Будет немного щипать.
Приложив намоченный бинт к рассечению, я тщательно вытерла кровь. В глаза Андрею Викторовичу старалась не смотреть, хотя наши лица были так близко…
Я знала, что рану щиплет, но вида мужчина не подает. Однако, мне все равно хотелось облегчить ему боль хоть как-то. Я тихонько подула на рассечение. Затем еще. И еще раз…
Наше дыхание в тишине салона автомобиля было все громче и чаще.
Мой взгляд соскользнул и наткнулся на коньячного цвета глаза, в которых сейчас читалась что-то странное… Необычное… Они были наполнены интересом и блеском…
- Вот и все… - выдохнула я с неподдельным волнением в голосе и бережно приложила пластырь на бровь. Затем поспешила отстраниться.
- Спасибо. – отозвался мужчина. Между нами на миг повисло молчание. Я знала, что он изучает меня, но сама поднимать взгляд больше не рисковала.
- Откуда столько познаний о первой помощи пострадавшим?
- О, это… - наигранно беззаботно махнула рукой. – Моя мама работает в городской поликлинике уже пятнадцать лет. Когда я была маленькая, и меня не с кем было оставить, я вечно пропадала у нее на работе. А она тогда в приемной скорого отделения работала и оказывала первую помощь всем, кого привозили. Вот и…
- Интересно. – улыбнулся мужчина.
- Да бросьте. Ничего интересного. – засмущалась в ответ.
- А кем работает твой отец?
Я поникла, обдумывая, как лучше ответить.
- Папы нет. – в конце концов отозвалась. – Он погиб, когда я была еще совсем маленькой. Служил, и однажды его отправили в горячую точку…
- Ясно. – тон голоса Андрея Викторовича изменился. – Мне жаль. Прости, что спросил.
- Ничего. – я вздохнула. Я знаю своего отца только по фотографиям, а не будь их, и вовсе не помнила бы… Больнее всего мне все это время было за маму, которая любила отца всю свою жизнь... Расскажите мне, какой Юля была в детстве? – желая перевести тему, задала вопрос я.