Улыбнувшись пошире, я отошёл назад. Взял разгон и, оттолкнувшись
ногами, прыгнул вперёд, прямо в это снежное поле. Рухнул на землю,
выбросив в небо целый фонтан из снега, скрывшись под ним с головой.
Вновь применил силу и снова выбросил в стороны целые волны из этой
красивой, но очень холодной мерзости. Повторил несколько раз и вот,
здание, чья крыша была немного очищена от снега, теперь показалось
во всей красе. Широкое святилище с деревянным куполом над ним, и
маленькая деревянная фигурка на самом верху. Застывшая в довольной
позе где-то на краю своей крыши и совсем не на том месте, где ей
положено быть. Фигурка, которая, должно быть, немало кругов по
этому куполу нарезала, оставшись тут в одиночестве, и которая так
громко звала нас всех домой.
Запрыгнув на эту крышу, я уселся на самый её край, посмотрев в
сторону берега и на моих копошащихся собратьев. Втянул носом
ледяной воздух и едва не замурлыкал, ощутив, как с этим
непродолжительным вдохом, в мою душу проникло чувство родства и
какого-то покоя.
- Вот мы и дома, - сказал я совсем негромко. - Долгая же у нас
вышла поездочка.
- Ага, - долетел до меня такой же тихий голос, откуда-то из-за
моего плеча. Голос, которого я не слышал уже очень давно. - С
возвращением.
Не ожидая ответа я сильно удивился. Опустил взгляд и не стал
оборачиваться, а на моём лице сама собой появилась широкая
улыбка.
- Детишек стало так много, - голос за спиной стал немного ближе.
- Видеть их такими действительно очень радостно.
- Почему сейчас? - Спросил я, обернувшись назад и увидев прямо
передо мной маленькую деревянную фигурку, которую я когда-то
вырезал своими руками. Правда, глаза у неё были необычайно живые, а
на лице отчётливо виднелась радость, которую я бы никогда в жизни
не смог изобразить.
- Почему сейчас, что? - Игриво спросила она, наклонив голову на
бок.
Вместо ответа, я приподнял вверх правую бровь и посмотрел на эту
фигурку немного надменным образом, на что она тут же захихикала и
подняла к небу обе руки, признавая поражение. Сделав несколько
шагов по очищенной от снега крыше, она села рядом со мной, свесив
ноги так же как и я, опустила взгляд и несколько секунд
помолчала.
- Просто… раньше во мне не было нужды, - сказала она каким-то
меланхоличным тоном. - Я не могла тебе помочь, вот и появляться не
было никакого смысла. Я не могу дать тебе дельный совет. Не могу
помочь в бою, но… Если уж ты не знаешь, что делать. Если тебе не с
кем поговорить, то облегчить душу в разговоре со своей матерью
разве не лучшее решение? Я думаю, заботиться о своих детях - это
единственное, на что я действительно способна.