Все мои нервные окончания пылают. Никогда в жизни я не был так отчаянно счастлив, и я уверен, что, если бы она слышала то, что я думаю, она бы убежала и никогда не вернулась.
Потому что я хочу ее.
Сейчас.
Здесь.
Везде.
Я хочу, чтобы нас ничто не разделяло.
Я хочу снять с нее одежду, включить свет и как следует разглядеть ее. Я хочу стянуть с нее платье и не спеша изучить каждую складочку ее тела. Я не могу отвести от нее взгляд, я жадно впитываю все ее черты: изгиб носа, округлость бедер, изящную линию подбородка. Я хочу пробежаться пальцами по нежной коже ее шеи и спуститься вниз. Я хочу, чтобы она навалилась на меня всем телом, обвилась вокруг меня.
Не ведаю причин, почему это не может быть реальностью. Я лишь вижу, что она сидит на мне, касается моей груди и смотрит мне в глаза, словно действительно любит меня.
Меня пронзает мысль: а не умер ли я?
Но как только я тянусь к ней, она отстраняется, усмехнувшись и заведя руку за спину, продолжая смотреть мне в глаза.
Ее слова кажутся мне как-то странно знакомыми.
– Не волнуйся, – шепчет она. – Осталось недолго.
– Нет. – Я часто моргаю и снова тянусь к ней. – Что значит – недолго?
– Все будет хорошо, – произносит она. – Обещаю.
– Нет…
Но теперь в руке у нее пистолет.
Направленный мне прямо в сердце.
Эти буквы – все, что у меня осталось.
Двадцать шесть друзей, которым я рассказываю истории.
Двадцать шесть букв английского алфавита – это все, что мне нужно. Я сшиваю их и создаю океаны и экосистемы. Я складываю их в планеты и солнечные системы. Из букв я строю небоскребы и города, населенные людьми, вещами и мыслями, которые для меня куда реальнее, чем эти четыре стены.
Чтобы жить, мне не надо ничего, кроме букв. Без них я не существую.
Потому что написанные мной слова – единственное доказательство того, что я еще жива.
Сегодня на редкость холодное утро.
Перед выходом с базы я предложил ограничиться заходом в жилые кварталы с целью выяснить, нет ли подозрительных лиц среди гражданских и как они себя ведут. Я начинаю склоняться к мысли, что Кент, Кисимото и все остальные тайком обосновались среди обычных людей. Должны же они, в конце концов, где-то брать еду и воду – то, что связывает их с обществом; я сомневаюсь, что под землей можно что-то вырастить. Но это, разумеется, всего лишь предположения. Среди них вполне может найтись кто-то, кто может добывать пищу прямо из воздуха.