– Рыбников, – прошептала одними губами побледневшая женщина. – А он не имел права? Владимир Маркович сказал, что разговаривал с вами. Мол, это ваш приказ, потому что сроки по договорам поджимают. И Валентина Геннадьевна подтвердила…
– Ладно, хватит! – оборвал Ломакин заместителя главного бухгалтера. – Здесь все платежки за этот год?
– Да, я копии подкалываю. Валентина Геннадьевна распорядилась на случай, если понадобится.
– Ладно, иди, – заявил Ломакин и поморщился: – Найдите Остросельцеву, в конце концов! Что за капризы? Телефоны она отключает, барыня!
Женщина с явным облегчением выскочила из кабинета. Ломакин некоторое время просматривал бумаги, листал их, иногда возвращался к каким-то. Шилов и Крикунов терпеливо ждали.
Наконец президент ругнулся сквозь зубы, швырнул раскрытую папку на приставной столик и заявил:
– Вот она, разгадка! В последнем счете другие реквизиты. Восемьдесят тысяч разошлись по трем настоящим счетам, а самая большая сумма ушла не туда. Только название фирмы сходится, а банк, реквизиты – все другое. Контора с московским юридическим адресом. Хотя черта с два теперь ее найдешь.
– Кто-то подделал счет? – осторожно спросил Крикунов.
– Угадай с трех раз, – прошипел Ломакин. – Кто счет подделал, поставил на нем резолюцию, официально оставшись вместо меня и имея право распоряжаться финансами? Кто обманул главбуха, сказал, что я распорядился срочно перечислить эти деньги?
– Рыбников, значит, – зло процедил сквозь зубы Шилов. – Хорош! Пригрели на груди, всех кинул, сука! Это еще надо разобраться, убили ли его в Беларуси или же там погиб другой человек, по странному стечению обстоятельств очень похожий на Рыбникова. Не исключаю, что наш дорогой Владимир Маркович сейчас уже летит через океан с новыми документами и тридцатью миллионами долларов.
– А в Беларусь деньги перечислялись? – спросил вдруг Крикунов.
Ломакин нервно дернул папку на себя и просмотрел платежки.
Потом он покусал губы, кивнул и сказал:
– Да, есть одна и туда. Но это проверенный канал. Мы часто привлекаем эту фирму к поставкам и обналичке валюты.
– Значит, была необходимость делать туда платеж? – настаивал Крикунов.
– В этот раз? Я не планировал. Нет, – Ломакин покачал головой. – Это была инициатива Рыбникова. Чтоб он два раза там подох!
– Все понятно! – Шилов рубанул воздух рукой. – Давайте так. Ты, Сергей Сергеевич, переверни всю Москву, но обязательно зацепись за липовый счет этой подставной фирмы. Подключи всех, кого только можешь, а связей у тебя хватает. Главное – не дать вывести деньги за границу. Они не будут перечислять на иностранный счет такую сумму, иначе засветятся мгновенно. Центробанк их блокирует. Дня два-три, может, четыре, у нас в запасе есть, пока они будут эти деньги разбрасывать по другим счетам, совершенно легальным! А мы с Альбертом займемся биографией твоего Рыбникова, его связями. В Беларуси искать концы поздно. Он, скорее всего, туда и не выезжал. По его билету кто-то прокатился, чтобы след оставить. Не дурак же он, в самом деле! Раз такое провернул, значит, голова варит. Или люди за ним стоят, которые тупостью не страдают.