Она приложила палец к губам и задумчиво потянула время.
— Я никогда не слышала об этом, да и не очень интересовалась
таким вопросом. Однако мне кажется, что могут. Хлоя, что ты скажешь
на это?
— Думаю, это зависит от внутреннего состояния и самых сильных
желаний. Приходя в этот мир, мы чувствуем тех, кто даёт нам
энергию. Те эмоции, что наполняют нас и служат посылом к
материализации, — закончила Хлоя и легонько коснулась моей
спины.
— Как ощущается рождение в этом мире?
Я чуть не подскочил от бестактного вопроса «ведьмы».
— Меф, это очень личный вопрос!
— Да ладно тебе, ведь интересно же, да и полезно знать.
— Ничего страшного, — рассмеялась Хлоя. — Я отвечу, но только за
себя, ведь рождение каждого духа уникально. Это было как
пробуждение ото сна. Словно выход из полного покоя и безмятежности.
Выход навстречу доброте, восхищению и необходимости, — она
помедлила, но продолжила. — Я помню, что именно чувство, как я
кому-то безмерно нужна, сыграло главную роль. Открыв глаза, я
увидела невероятные зелёные кроны, бескрайнее небо, буйство цветов
и пульсацию жизни. А открыв сердце, услышала тысячи голосов леса.
Трава, птицы, деревья, листья, цветы, животные, насекомые — все они
приветствовали меня и давали сил. Среди этих голосов я уловила один
самый сильный, но пока далёкий. Долгое время я не могла найти
источник столь важного голоса. Иногда он совсем затихал, и я шла в
другую сторону. Пока в один дождливый день впервые не познала
грусть. Тогда-то я и услышала этот голос за своей спиной, — Хлоя
вздрогнула и обняла меня за талию. — Хисгальд был совсем мал, но
его слова дали мне окончательно родиться в этом мире.
— Почему ты плачешь? Потерялась или кто обидел? — вместе с
подругой произнесли мы и рассмеялись.
— Ох ты ж, как романтично, — протянула Меф. Она смотрела на нас
маслянистыми глазами. Хлоя вздрогнула и быстро отпустила свои
объятья. — Думаю, духа ветра тоже стоит спросить, вдруг у него было
что-то похожее.
— Может быть, — буркнул я, пряча взгляд от искрящихся весельем
глаз рыжей «ведьмы».
Тем временем солнце достигло зенита, купец Петэр объявил привал.
Остановились мы на небольшой полянке, что когда-то явно была
очищена от деревьев. Невдалеке шумела речка, предвещая приятную
прохладу воды. Однако моим планам не суждено было сбыться, на
полпути меня громко окликнул Олеж.