Свет плавно принял форму больших
завораживающих крыльев, и священник словно воспарил над землей,
направив ладони на Кйорта. Сияние с крыльев потекло в руки
служителя. В следующий миг ходящий рефлексивно выставил аарк,
защищаясь от устремившейся на него птицы. Огромные крылья обволокли
его со всех сторон, сжались, обдав приятным теплом, и растворились
в воздухе. Кйорт улыбнулся.
— Вот так да! — он взмахнул аарком,
показывая свое уважение к мастерству священника. — Не часто я вижу
Истинную Силу. Будь на моем месте действительно радастанец, я бы
ему не позавидовал. Жаль лишать такого человека жизни.
Священник, призвавший Солнечные
Крылья, не изменившись в лице, снова поднял святой столб.
— Вот уж нет, — охотник, пригнувшись,
понесся к нему.
Не стоило искушать судьбу, когда
перед тобой стоит не просто священник, но пресвитер. Следующая
молитва могла запросто вышибить из него дух или вывернуть
наизнанку.
Викарий продолжал что-то выкрикивать,
размахивая оружием. Кйорт в несколько широких прыжков достиг
священника. Ни пресвитер, ни его брат по вере, ни сам викарий не
заметили взмаха — лезвие описало резкую дугу, и в небо ударили
фонтанчики крови. На землю, словно мешок с отрубями, рухнуло
обезглавленное тело. Чистые, белые одеяния пресвитера в одно
мгновение окрасились в алый. Со стороны раздался гул, который Кйорт
ни с чем не спутал бы и никогда бы не забыл. Это был рев бушующего
огня с примесью дикого ржания лошадей, который приближался к нему
со скоростью пикирующего копьеносца-эккури. Бурая сеть из вен и
артерий вспучилась еще сильнее, превращая охотника в нечто чуждое и
страшное на вид. Ходящий выбросил меч в сторону опасности. Аарк
изогнулся, как оловянная ложка над горнилом, и полыхнул пламенем,
когда его коснулась стена рыжего жаркого огня. Следующие несколько
неуловимых мгновений аарк представлял собой огненную воронку с
основанием у самой рукоятки. Стена же, остановленная им по
середине, продолжала захлопываться с краев.
— Ну, давай же, миленький, заглоти
это! — прошептал Кйорт. Огонь уже лизнул одежду, опалил брови и
закрутил кончики волос. Но тотчас аарк будто сделал вдох полной
грудью: стена съежилась и исчезла в раскаленном добела клинке.
—
Da`iwa[1]!
Кйорт опустил дрожащий от напряжения,
урчащий от удовольствия и быстро остывающий аарк. Желваки собрались
в тугие узлы. Восстанавливая сбившееся словно после бешеной скачки
дыхание, ходящий огляделся: викарий валялся в грязи, держась за
сломанную ногу и скуля. Испуганные огнем лошади убежали в лес или,
обезумев, метались по поляне. Только буланый скакун йерро хоть
нервно дергал ушами и вытаптывал жухлую траву, но стоял на месте.
От обезглавленного священника осталась горка поджаренной плоти и
костей. Еще два скрюченных обугленных трупа лежали у ног второго
священника. Над поляной мгновенно повис сладкий запах горелого
мяса. Полоса выжженной земли шириной около двадцати шагов разделяла
ходящего и уцелевшего пресвитера, который с удивленной и гневной
гримасой на лице поднял над головой руки с растопыренными, словно
когти тигра, пальцами и заголосил длинную инвокацию.