– Я привык писать все, как есть, – рассказывал писатель, когда напился в Арттистическом кафе Артти Шуллера. – Либо выдумывать. И я вам говорю: у Ювенале между ее цветами точно парят какие-то музы. Я отчетливо слышал их перешептывания. А поскольку я не привык писать «будто» или «словно», то больше ничего конкретного сказать не могу.
– Это не музы шепчутся. Это души, наши души собираются возле ее цветов по ночам, когда мы спим или мечтаем, – заметил Кистти. – Я сам их видел. Хотя цвета у них какие-то странные, какие-то полупризрачные. То ли они есть, то ли нет их. Но так рисовать я не могу.
Да, Кистти иногда видел души цветов Ювенале. А единственным, кто слышал их, был Рокси.
8
Похожие, как близнецы, Атти и Батти сидят друг против друга и, кажется, играют в зеркальное отражение. Они одновременно поднимают свои стопки. Ставят на локти, опрокидывают. Полированная столешница отражает их лица. Зеркальный потолок отражает их блестящие лысины.
И наоборот.
Ибо Атти и Батти – солдаты. Но не просто солдаты. Плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Атти и Батти – курсанты военного училища. В увольнении они должны были собирать милостыню: стрелять сигареты и мелочь. Сигареты они должны были принести в кампус, а на мелочь накупить винища и наркотического кактуса. Но Атти и Батти, прежде чем вернуться в училище, решили развлечься сами. И вот они уже в «Спасательной шлюпке», где надеются встретить пару веселых развязных девиц. Атти и Батти сначала выпивают для храбрости, затем озираются в поисках подходящих девчонок.
Их взгляды привлекают Вилья и Хилья. Атти и Батти понимают друг друга без слов. Браво улыбаясь, они резко, как по команде встают, синхронно оправляют кители и ремни и с одной ноги направляются к Вилье и Хилье.
– Здравия желаем, товарищи девчонки! – берут они под козырек. Такое приветствие кажется им смешным.
Но Вилья и Хилья не разделяют их энтузиазма. Обе смотрят на молокососов с презрением. Что возьмешь с курсантов в увольнительной? Нет уж, им подай ухажеров посерьезней и побогаче. Вилья и Хилья тоже понимают друг друга без слов.
– Чего какие кислые, девчонки? – спрашивает Атти.
– Полусладкого чилийского или сладкого аргентинского вина не желаете ли? – предлагает Батти.
После этого предложения Вилья и Хилья оживляются. У Вильи, надо сказать, страсть ко всему чилийскому. А Хилья жить не может без всего аргентинского. Почему бы, пока не появились Урко и Упсо, не выпить с мальчишками по бокалу аргентинского и чилийского?