Я шел по лесу. Кроны деревьев настолько густы, что солнечный свет практически не проникает. Я совершенно нагой, ветки деревьев больно ранят тело. Не пытаясь увернуться, иду вперед. Вдалеке слышатся веселые голоса мужчин и женщин, делаю шаг, и эти голоса становятся ближе, еще шаг, сухая ветка впилась мне в грудь, разорвав кожу. Шаг, голоса уже разрывают мои перепонки. Я сплю. Это голоса ведущих утреннего шоу «Русские перцы» на «Русском радио».
На ощупь ориентируясь, я отключил его. Ира проснулась. Новый день. Я налил себе кофе. Она поет в ванной, вышла со светящимся лицом. Закинула в микроволновку круассаны, налила кофе и села рядом.
– Коль, что там про командировку? Ты у меня вчера устал, зая, рано уснул, – пропела она.
– В субботу я и начальница отдела едем в Тыву, – шевеля белыми пушистыми ушами, ответил я.
– Это где? – удивилась она от незнания этого места.
– Юг Сибири, до вчерашнего дня я и сам не знал, где это.
– Ну, это у нас, в России.
– А Сибирь есть в штатах?
– Не умничай.
– Все! Туплю! – сказал я, пытаясь изобразить вид заи-дегенерата.
Она засмеялась:
– Ты ведь у меня такой милый и самый умный, – сказала она, поцеловав меня в нос.
– Едем примерно на две недели.
– Так долго… А как же я здесь одна? – не дожидаясь ответа, продолжила она, – обещай, что будешь мне часто звонить и писать.
– Обещаю.
– А что там, зая?
– Давай завтракать, а по дороге расскажу тебе.
– Хорошо.
Пока мы ехали до ее работы, я обо всем ей рассказал. На светофоре она больно сжала мой член и мошонку, сказав: «Не дай бог, будешь совать куда попало мою конфетку, оторву».
Поцеловав меня в щеку, она ушла. В офисе всё как всегда, и пусть исчезнут целые континенты, пусть Африка, Америка, Европа будут охвачены войной, эпидемиями. Мы все так же будем создавать сладкую, манящую пилюлю, двигающую торговлю, рынок, прогресс к огромной пропасти. Мы будем посыпать экскременты сахарной пудрой, прятать их за счастливыми лицами и красивыми словами. Прятать в красочную упаковку, окропляя все ароматами DG, Lacoste, Boss, Gucci… И жизнь людей никогда не утратит выдуманного нами счастья, смысла, радости. Пока существует реклама – существует аппетит, а значит, существуем мы!