– Играла. Не всё. Тут разные инструменты нужны…
Вовчик внимательно слушал.
– Вот вступление, например. Играет только бас. Ощущение, что назревает буря, или какой-то взрыв эмоций. И вот она, средняя, главная часть. После вступления сильная атака, попробуем сыграть в две гитары. Это насыщенный инструментальный отрывок. Играют все инструменты. Взрыв эмоций постепенно замещается спокойствием и удовлетворением, но главная тема продолжает довлеть. Третья часть – неожиданная, рок-н-ролльная, это красивая точка.
– Я тоже слышал, – сказал Санёк. – Не помню, где…
– Я вас всех сейчас удивлю, – захлопала в ладошки Ксюша, – но я слышала эту вещь на местной радиостанции.
– Точно! – Аня широко открыла глаза. – Я вспомнила! Давайте попробуем сыграть. Мне очень нравится! Андрей, ты на басах, с тебя начало.
– Я ни разу не слышал!
– Да у тебя самая простая партия. Эх, тут бы контрабас! Владимир, можно включить ещё раз?
– Не вопрос. – Вовчик положил защитного цвета телефон с небольшими конусами по бокам на парапет. Рядом, сняв с плеча, поставил кожаную сумку. – Вот, кнопка на экране «play-stop». Как везде, ничего трудного. Я пока прогуляюсь.
Он сделал несколько шагов к лестнице, ведущей на пляж, и, оглянувшись, серьёзно добавил:
– Телефон в руки не брать, опасно для жизни.
Молодёжь приветствовала шутку смехом.
Вниз вели всего несколько десятков ступенек. С последней он спрыгнул прямо на песок. Скинул туфли, снял носки. Какая холодная вода в Волхове! С купанием, как и с горячим чаем, у него были проблемы. Когда-то, классе в десятом, они поехали с Димкой и Владом за город, на Веряжу, небольшую речку. Влад ржал и пытался кинуть его в реку, плескал в лицо водой, веселился, словно щенок. У Вовчика же был какой-то непреодолимый барьер. Он боялся воды. Дело дошло до перебранки.
Он стоял на берегу после «купания» с Владом. Его трясло как тощую псину зимой, выбравшуюся из полыньи. Дима же спокойно взял его за руку и повёл в воду.
– Садись потихоньку, я тебя держу, – сказал, когда они дошли до места, где плавки могли намокнуть. Вовчик уже согрелся на солнышке, да и со спокойным Димкой было не страшно. Он, дрожа вовсе не от холода, присел и быстро встал.
– Давай, не бойся, – подбодрил друг.
Он садился тогда несколько раз, осмелел настолько, что только голова оставалась на поверхности. Плавать, правда, так и не научился.