Стас молча удалялся.
– Неужели так и разойдемся? – не унималась Инга. – Давай поговорим. Я хочу знать, как ты жил все это время!
Никакой реакции.
– Неужели тебе не интересно, как я здесь оказалась, как живу?
Стас исчез за воротами бокса.
* * *
Майор Радченко немного неловко выбрался из служебного «жигуленка», на ходу застегивая нижнюю пуговицу пиджака, по сумрачному арочному проходу направился к месту убийства. Вокруг доедаемого ржавчиной MB 190 за сараями с прогнувшимися от древности крышами уже вовсю кипела обычная полицейская работа – сверкали молнии фотовспышек; эксперты тщательно осматривали каждый сантиметр в кабине; ребята в форме оттесняли жидкую, но упорную кучку любопытствующих.
«На трупы глазеют! – закуривая, следователь с досадой качнул головой; остановился на минуту, с хрустом потянулся и шумно вдохнул смешанную с ароматным дымом вечернюю прохладу. – Хорошо-то как!»
«Хотя могло быть и лучше», – признал он тут же, окидывая невеселым взглядом бледно-желтые, словно кожа смертельно больного человека, стены типичного двора-колодца в Петроградском районе. Больно часто приходилось Радченко выезжать на убийства именно в такие места. В последнее время он мечтал увидеть хоть один современный, чистенький, светлый дворовой колодец.
Одно только нравилось майору в этих архитектурных воронках – тишина. Здесь не бывало ветров, которые так донимали на центральных проспектах, особенно у Невы.
Из внутреннего кармана донесся фирменный позывной Nokia. Радченко увидел на монохромном мониторе старенького 3310 имя дочери и приложил аппарат к уху:
– Да, Катюша.
– Пап, ты назад до десяти поедешь?
Радченко посмотрел на часы:
– Вероятно.
– Слушай, загляни по дороге в маркет, возьми булку. Магазин возле дома уже закрылся, а в хлебнице пусто.
– Ладно, куплю.
– И по обстановке возьми чего-нибудь еще. Мало ли, может, там кампания какая-нибудь, скидки…
– Ладно, посмотрю.
– Пап, не дуйся!
– Ладно, не буду.
Радченко действительно не дулся. Он слишком устал для этого. К тому же, иногда он не мог не признать, что при его зарплате необходимо быть экономным.
– Приедешь с булкой, мама тебя поцелует! – пообещала Катя и отключилась.
Ребята из оцепления на миг расступились, к следователю подошел розовощекий лейтенант и представился Кириллом Вишневичем.
– Это с вами я говорил по телефону? – поинтересовался майор.