Утром через десять веков - страница 8

Шрифт
Интервал
произведения – драмы,
произведения для моей и твоей мамы.
чтоб упивались и до слёз радовались:
– надо ведь, надо ведь было вас
именно так воспитывать:
без криков и попыток…
без
слов о том, что страшна смерть.
а мы плачемся и сутулимся, пополам
в чемоданы складываем туловища.
мы хрупкие. хрупкие. хрупкие —
не разбить.
хрупкость на самом-то деле твёрже ведь.
мамочки, мамочки, как всё просчитывали…
но, пуповиною перевитые,
мы до сих пор-то
в судорогах корчимся
от этого мира со страшной рожицей.
всё не так, как вы нам обещали.
03. 08. 09.

март

смотри как статуи обветренными губами
глотают неба дрожащий флаг.
разбит мой флот.
античные герои,
спящие в городах разрушенных,
оставляют тебя в покое,
коридорами душными
ты идешь.
так устал, устал.
и непроглядная пустота
на многие километры.
а помнишь в марте
я не знала,
как прикоснуться к твоей душе?
01. 04. 12.

офелия не плачет

мой гамлет, гамлет, право
вчера сошёл с ума.
мой гамлет, были правы
старинные дома.
мой гамлет, были вещими
мои дурные сны.
снискавший себе славу
не стоит полцены.
возьмите на удачу
всё царство, и тогда…
офелия не плачет.
не плачет никогда.
27. 10. 08.

сломанные побеги

мыльной водою падают
линии дождя.
мы с тобой, люси,
играем
в немом кино.
лондон дрогнет
до винтика, до гвоздя.
у лондона два лица и двойное дно.
улыбайся люси, тебе так идёт,
улыбайся великим чаплином через много зим.
я смотрю на тебя, как на самый последний сон,
как на самый последний мир,
как на мать – сын.
твои слёзы жгут в пепел каждый нерв.
в пепел, пепел – прах,
в золотую пыль.
синей птицей так
очарован был
маленький
тильтиль.
мы с тобой умрём
через сотню кадров,
сахаром растаем
на губах вселенной.
я невозвращаем, ты невозвращаема,
но мы в этом городе
по каналам – венам
будем навсегда.
20. 11. 09.

мембрана

и ты уходишь.
гаснут фонари,
взлетает утро,
мои слова приобретают нулевой артикль.
и сны, пробравшись под чужие веки,
цветут пионами на капиллярах.
мне кажется, когда-то вовсе я смогу
в тебя не верить.
не притворяться, и дрожащей, нервной
рукой
не трогать сердце.
что видишь ты
под тонким воском
льда?
мембрана улицы
не может заново создать
пространство-время.
и ты уходишь.
шум метрополитена
звучит холодным вальсом.
не возвращайся.
не возвращайся.
19. 12. 11.

лето 78

лето семьдесят восьмого выдалось очень жарким.
пахло рассветом до самой зорьки.
цвели подсолнухи, цвели маки:
особая уличная магия.
Следующая страница