– Разрешите, товарищ генерал-майор?
– Входи, Владимир Иванович, присаживайся.
В кабинете царил полумрак. Шторы были плотно задернуты. Генерал-майор Волков не любил, когда взошедшее солнце светило ему в лицо, а единственное окно в кабинете выходило четко на восток. Он закончил телефонный разговор, откинулся в кресле, угрюмый, невыспавшийся. В кабинете приглушенно гудел вентилятор. Полковник Гуревич, подтянутый мужчина слегка за сорок, помялся, сел на краешек стула.
– Докладывай, Владимир Иванович. – Генерал-майор пристально посмотрел ему в глаза.
Он видел, что его заместитель был напряжен. Вряд ли утро начиналось с хороших известий.
– Боюсь, у нас чрезвычайная ситуация, Александр Сергеевич. Могу ошибаться, но что-то здесь не так. Сейчас десять утра. Колонна с грузом для Холмодола уже два часа находится в пути. Скорость передвижения – примерно сорок километров в час. Дорожное покрытие не очень качественное, приходится преодолевать воронки. Примерно десять минут назад оборвалась связь. В колонне не работают рации и сотовые телефоны. Нестеров связался с нами по спутниковой станции – она имеется только у него. Дмитрий Алексеевич встревожен, ему показалось странным, что пропала связь. У меня такое ощущение, что колонна вошла в зону радиопомех. Они проехали Осинники, в данный момент пересекают заболоченную низину, в которой нет населенных пунктов. Чрезвычайных происшествий не было. Колесо реанимобиля напоролось на осколок, но ребята быстро поставили запаску. Несколько минут назад мы снова пытались связаться с конвоем, но из этого опять ничего не вышло. Не ответил даже спутниковый телефон Нестерова. Возможно, он вышел из зоны действия спутника, но это маловероятно. Что-то не в порядке, Александр Сергеевич. Не в подвале же они сидят!