Про более далёкое будущее я старалась не задумываться. То короткое время, что мы провели в городе и на даче, убедило меня в том, что остановиться в каком-нибудь одном мире нам с Кеем будет сложно. Если язык ещё можно выучить, то как быть с менталитетом? С необходимостью жить в окружении тех, от кого нужно скрывать собственные способности? К эмпатии, к иллюзиям, к полётам. Это означало отказаться от них, а, следственно, и от части себя. Долго бы он продержался в такой атмосфере?
А я сама – смогла бы свыкнуться с тем, что ему пришлось пойти на такую жертву только ради того, чтобы быть со мной?..
Возможно, ректор академии Эрмеслан и не умел читать мысли других, но об этой проблеме он догадался, так что в нашем разговоре умело использовал против меня мои собственные сомнения и тревоги. У него получилось задеть какую-то струну в моей душе, которая и без того звучала неправильно, вызывая гнетущий диссонанс. Когда Кей был рядом, становилось легче, но сейчас я осталась наедине с собой, и все эти размышления снова навалились на меня тяжким грузом.
Если говорить о Всеволоде и Теа Собрен, то он, похоже, был твёрдо намерен, не оглядываясь назад, полностью посвятить себе алхимии и любимой девушке, какой бы мир она ни выбрала в будущем. Если вообразить вместо миров страны, можно даже представить себе, что он решил поселиться где-нибудь за границей, вдали от родных и друзей. Но я ещё колебалась, не осмеливаясь принять такое же решение. Химик-алхимик искренне любил то, чем занимался, я же пока скорее побаивалась и самих иллюзий, и своего умения их разрушать, ставшего причиной смертельной опасности не так уж давно. Должно быть, мне ещё повезло, что я не стала полным зеркалом будущего, ведь тогда перспектива вырваться из рук ректора, надумавшего свернуть на дорогу своего предка, оказалась бы ещё более призрачной.
В дверь постучали. Я спустилась на нижний уровень комнаты, чтобы открыть. Может быть, Эрика вернулась и сейчас будет ворчать на меня за то, что я заперлась?
Но это оказалась не соседка. Стоило мне отворить, как из коридора, заставив меня отступить в сторону, шагнула Теа Собрен. Вид у неё был такой решительный, что преграждать путь никто бы не решился.
- Ты одна? – спросила я.
- А разве не ты сама хотела поговорить?
- Ну да, - вспомнила я о том, что сказала чернокнижнице в столовой.