И вот теперь мы можем вернуться к происходящему.
– Что вы в данный момент делаете? – Вопрос доктора Веббера раздался на фоне криков Элайн.
– Пытаюсь кое-что подчистить, – ответил я.
Из своей куртки я достал второй шприц и воткнул его во вторую сестричку Петерсон – она замолкла на полукрике.
И почти немедленно я почувствовал острую боль прямо в середине груди.
– Так что вы говорили о двух типах боли? – спросил я сквозь стиснутые зубы.
– Есть сжимающая боль. Ощущение такое, что вы сжимаете тюбик с зубной пастой, только вместо пасты у вас в руках ваше собственное сердце.
Я покачнулся, но сумел удержаться на ногах. Для того чтобы не упасть, прислонился к ближайшей стене. Мне еще предстояло привести здесь все в порядок, прежде чем идти к машине.
– Второй тип – это когда у вас на груди как будто стоит слон.
– Точно.
– Хорошо, – продолжил врач. – Главное, не паникуйте. Важно, чтобы вы лежали неподвижно. У вас есть кто-то рядом?
Я взглянул на два неподвижных тела на полу и ответил:
– Только виртуально.
– Что ж, это не очень хорошо. У вас есть аспирин? Если есть, то выпейте одну таблетку. Но сначала скажите мне, где вы находитесь, чтобы я послал к вам «Скорую помощь».
– Этого я сделать не могу.
Я разъединился и засунул руку в карман. Там я нащупал мой счастливый серебряный доллар – его подарил мне мой дед, когда я был еще мальчишкой.
– Не подведи меня, – сказал я монете.
Я перезвонил Дарвину и попросил послать вертушку на 706-ю федеральную трассу в двух милях к северо-востоку от Кэмптона.
– И пришли кого-нибудь, чтобы отогнали мою машину назад в Скрантон.
– Но ведь это не задание «Сенсори». Тебе придется оплатить расходы.
– Естественно.
«Сенсори ресорсез» было отделением «Хоумленд секьюритиз», в котором я работал.
Я помолчал.
– Что-то еще? – спросил он.
– И пришли еще пару ребят. Я хочу, чтобы они зачистили место преступления.
Я продиктовал ему адрес.
– Это будет очень дорого стоить. Может быть, мне перезвонить тебе с точной суммой, прежде чем ты примешь решение?
Я вздохнул, и по моему телу прошла новая волна боли. Хотя хорошо было уже то, что боль медленно покидала середину моей грудной клетки.
– Я все оплачу, – сказал я. – Только давай уже шевелиться.
– Ты ведь не собираешься умереть прямо там?
Вопрос застал меня врасплох. Дело в том, что мысли о смерти никогда не приходили мне в голову. Мне вдруг подумалось, что за все эти годы, пока в меня стреляли, пытались взорвать и насылали на меня банды наемных убийц, за все годы, что я испытывал новое вооружение для армии, мысль о возможной смерти ни разу не посетила меня.