И Гриша с Любой отправились в Москву. Землю продали довольно быстро – спрос на нее был большой. Жили в гостинице. Ходили по Москве и удивлялись переменам.
– Европа! – восхищалась наивная Любаня.
– А пробки? А приезжие? – возражал уравновешенный Гриша.
Торопились обратно – дом есть дом. Дом там, где твои дети и где тебе хорошо.
Вернувшись, купили себе новую квартиру. Потом купили квартиру родителям – две комнаты, большая кухня, свой садик с розовыми кустами.
Сделали ремонт, обставили новой мебелью. Перевезли родителей. Наняли домработницу – готовка, уборка. Купили родителям тур по Европе. Положили на их счет приличную сумму.
После Европы Инесса Семеновна объявила, что ей нужно на воды, обязательно нужно, по состоянию здоровья. Люба купила ей путевку в Карловы Вары.
После Карловых Вар Инесса Семеновна захотела навестить подругу в Филадельфии и на месяц укатила туда. Когда старинные приятельницы задавали ей вопрос про невестку, она недовольно дергала плечом и неизменно говорила, что Гриша ее осчастливил, и непременно – что-нибудь про «мезальянс» и про «плебейку».
А Люба ни на что не обижалась. Она действительно считала, что вытянула счастливый билет. И еще она очень любила своего мужа Гришу и искренне благодарила судьбу.
А то, что кто-то кого-то недостоин и не подходит кому-то, это вообще большой вопрос. Ведь жизнь все равно проверит людей и расставит точки над «i». Это наверняка.
Яша Берендикер был мал ростом, почти тщедушен, лысоват и носовит. Но это не мешало ему слыть большим любителем женского пола. Впрочем, почему слыть? Так оно и было. Женщин он любил трепетно, горячо и пылко – словом, вкладывал в этот процесс душу и сердце. Ну и тело, разумеется. Женщины, надо сказать, его тоже без внимания не оставляли, чувствовали, видимо, искренность намерений. Яша был нежен, щедр, галантен, заботлив и услужлив: дарил цветы, не скупился на подарки и приносил кофе в постель. К тому же у него водились деньги, и неплохие, между прочим.
Яша работал фотографом. Служил сразу в нескольких журналах, газетах и фотоателье, здоровье, слава богу, позволяло. К тому же у Яши была престарелая мама, которую он очень любил, боготворил, можно сказать. Мама родила Яшу в тридцать девять, с большим риском для здоровья. Он считал себя большим жизнелюбом и был очень благодарен маме за то, что она, несмотря на запреты врачей, его родила.