– Сейчас будем с тобой болтать, – объявил он с порога. Как и многие журналисты, он тоже слегка преувеличил. Но смысл передал точно.
Леонид нарисовал толстым фломастером все тридцать три буквы алфавита и сел перед Бестужевым.
– Смотри, старичок. Я буду медленно вести пальцем по буквам и смотреть на тебя. У той буквы, которая тебе нужна, ты закрываешь глаза. Я уточняю, по букве слева и справа, и, убедившись, записываю твою.
Вот теперь Бестужеву стало тошно. Если остаток жизни придется разговаривать таким образом… Похоже, прав был Иван Семенович, усомнившись в целесообразности его возвращения из морга.
Но Леонида уже было не остановить.
– Начали! – Его толстый сосискообразный палец пополз по буквенному ряду.
Первую, П, угадали с третьей попытки – палец проскакивал. Вторую, О, со второй. А далее, наловчившись, Леонид ловко выплевывал букву за буквой.
«ПОШЕЛТЫНАХ» – записывал довольный своей сообразительностью журналист. Еще бы! Он вернул бедняге возможность общаться!
Потому не сразу понял сообщение. Сообразив, не стал дописывать до конца, а радостно заржал:
– Молодец, Андрей! Если способен посылать, значит, поправишься!
Даже Бестужев улыбнулся. Не губами – губы не слушались. Глазами. Может, и в самом деле поправится? Раз сразу не помер? Ведь для чего-то бог его сохранил? И тогда, на асфальте. И позже, в морге.
И в этот момент в палату вошла она. В памяти всплыло забытое, казалось, имя. Ольга, Оленька.
6
– Ну, здравствуй, Андрюша, – поздоровалась Ольга Сергеевна.
«Здравствуй, Оля», – молча ответил тот.
– Я присяду. – Она аккуратно подобрала халат и села на край его койки с проложенным вместо матраса деревянным щитом.
Леонид внимательно наблюдал за происходящим. Здесь явно таился сюжет.
– Лень, а ты у нас ходячий? – поинтересовалась старшая медсестра.
– Намек понял, – с сожалением сказал Леонид. Он спустил ноги в тапки и направился к двери. По дороге искоса посмотрел на сидящую Ольгу. «Да, это не Наташка», – с сожалением подумал он. Эту по попке на ходу не погладишь.
Но лучше синица в руках, чем Ольга Сергеевна на Олимпе. Утешив себя таким образом, Леонид направился на сестринский пост помогать девчонкам коротать время дежурства.
– Леня тебя не напрягает? – спросила она. – Вообще-то, он добрый малый. Мы его любим. Но если захочешь, переведем тебя в отдельную палату. – Ольга Сергеевна успела привести себя в порядок, и ее вид ничем не отличался от обычного.