Именно за окончанием этого занятия их и застала Алёнушка, когда пришла на берег реки на своё любимое место, где раньше росли родные её сердцу берёзки.
– Срубили мои любимые берёзоньки, – появившись на берегу реки, всплеснула руками Алёнушка, увидев вместо деревьев одни пеньки.
– Это, про что ты там сейчас лопочешь? – опустив меч, спросил Злыдня Великан, глядя на Алёнушку.
– Про бедные берёзки. Про то, что вы неправильно поступили, безжалостно срубив их.
– Честное, благородное слово, мы к этому чудовищному произволу, на который вряд ли была получена необходимая платная лицензия из местного лесного управления, – начал было оправдываться Фома, но увидев сердитый взгляд Злыдни Великана, внезапно смолк, помолчал мгновение, и тут же продолжил иными словами. – Я хотел сказать к этому делу, мы, это я, и мой старший товарищ, не имеем ни малейшего прямого отношения. Только сугубо косвенное.
Ещё раз, посмотрев на Злыдню Великана и убедившись, что тот, сменив выражение сердитости на недоумение, молчит, Фома, глядя на Алёнушку, продолжил ей свои объяснения:
– Мы пришли, видим деревья лежат, и мой товарищ, чтобы свои плотницкие навыки не терять, да древесина зря не пропадала, решил немного поупражняться в строительстве плота. Только и всего. Даю вам честное, благородное слово.
Удивлённо посмотрев на Фому, Злыдня Великан прекратил свою работу и, воткнув меч в землю рядом с последним неотёсанным бревном, направился к Алёнушке:
– Брось свою мудрёную напыщенную дипломатию Фома. Здесь нужны сугубо радикальные безотлагательные действия, а не пустое, трижды никому ненужное красноречие чрезмерно болтливых, неугомонных политиков. Верёвка есть?
– Вот она, – достав из котомки моток верёвки, с улыбкой сказал Фома, протягивая её Злыдне Великану.
Алёнушка, застыв, смотрела на приближение Злыдни Великана. Фома тоже замер в ожидании того, что сейчас будет. Нисколько не церемонясь, Злыдня Великан схватил Алёнушку и, не обращая внимания на её отчаянные громкие призывы о помощи, привязал к дереву верёвкой, которую ему дал Фома. После чего вернулся к оставленному занятию.
– Просто никакого проходу не стало от этих многочисленных правозащитников и разного рода ценителей природы, – развёл руками Злыдня Великан, становясь над последним бревном. – Если так дело вообще дальше пойдёт, то скоро, на мухомор случайно ногой наступишь – или в темницу за это посадят, или на рудники сошлют.