Я чуть не задыхаюсь от возмущения. Даже ответить не могу, да
и на ум не приходит ничего хотя бы более-менее мирное.
А вопить и беситься в присутствии человека, который
абсолютно спокоен, как-то неловко. Никакого морального удовлетворения не
получаешь, только слабость демонстрируешь. Да и разве поймёт?
Хватает же наглости ещё мне нотации читать. Воспитывать меня
собрался. Самоутверждается так? У самого большие проблемы с установками и
ценностями, с себя пусть начнёт, сноб напыщенный.
Сжимаю зубы почти до боли. Смотрю куда угодно, только не на
него. Почему-то не думала, что Влад мне настолько палки в колёса ставить будет,
почти поверила, что победить его будет не так сложно, что дело лишь за
несколькими провокациями и лёгкой демонстрацией отсутствия мозгов и сложного
характера…
Не перестаю чувствовать преподавательский взгляд на себе.
Даже не знаю, смотрит ли до сих пор, или под кожу въелся просто.
— Ну а там, может, повзрослеешь, поняв, как добываются
деньги и что не всем выпадает такая возможность, как учёба здесь, — разрезает
давящую тишину спокойный голос Влада, буквально добивая меня.
Я тут сижу, прийти в себя стараюсь, думаю, что дальше, а он
добавляет это чуть ли не торжествующее заключение. Таким непоколебимым тоном
уверенного в своей правоте и успехе. Вообще не сомневается, что меня достаточно
припугнуть. Как с ребёнком говорит, ненужным и вставшем на пути.
— Вам самому от себя не тошно? — не выдерживаю я. И тут же
вздрагиваю от собственного выпада. Не смотрю на Влада, но отчего-то страшно.
Никогда так открыто никому не хамила, тем более старшему, пусть он и вправду
заслуживает. — То есть, я хотела сказать…
— Неважно, что ты хотела сказать, — жёстко перебивает Влад.
— Я пока что лишь прошу тебя вести себя благоразумно. Считай предупреждением.
Бессильная ярость просто душит и разрывает. А самое ужасное,
что сменяется она отчаянием. Я с трудом удерживаюсь, чтобы просто не
разреветься, прося его отступить и отпустить меня уже, наконец. Неужели деньги
стоили поломанных судеб?
Делаю глубокий вдох. Нет никакого смысла унижаться и
умолять. Этот Влад — из той же породы, что и мачеха. Он, конечно, получит
удовлетворение от моей слабости, насладится ситуацией сполна, а идти навстречу
не станет. Наоборот скорее, усугубит, чтобы ещё сильнее свою власть обозначить.