– Хоть вы и лихие ребята, а всё одно, поспешать не надо, всем перепадёт, – отбиваясь от разбойничьих дубинок кулаками, выкрикнул Гордей, не подпуская к себе нападавших.
И как те ни старались, а токмо всё безуспешно было. Ничего они Гордею сделать не смогли, лишь понапрасну из сил выбились, а как чуть меньше дубинками махать стали, так Гордей их разом и одолел. Разбросал по дороге.
Ожидал Гордей, что четвёртый разбойник, кой был в траву отброшен, к нему на бой явится, не дождался. Разбойник тот при падении головой об землю шибко сильно ударился, и в себя пришёл лишь под самый конец схватки. А там как оклемался, выглянул для начала из густой травы одним глазом.
Увидев же поверженных товарищей своих и уходившего прочь от них Гордея, обратно в траву с испугу спрятался.
Котомку само собой Гордей разбойникам оставлять не стал, лишь в насмешку над ними, прежде чем совсем уйти, как они на земле лежали, так он каждому из них в руки дубинки их и вручил.
На том и мы сие место покидаем вместе с Гордеем, но за ним пока дальше не пойдём.
Пришло время узнать, как дела обстоят у младшего из братьев, Афанасия, который сейчас тоже, как и старший брат, Демьян, в Еловом лесу был, но только в другой его части, где довелось ему набрести на избушку самой Бабы Яги.
Поначалу-то конечно вздрогнул Афанасий, но совладав с собой, не побоялся Бабы Яги, подошёл к её жилищу на курьих ножках и как надо с ней заговорил:
– Избушка, избушка, повернись к лесу задом ко мне передом!
Шумно двинулась избушка на курьих ножках, к Афанасию передом поворачиваясь, и едва повернулась, как дверь входная скрипнула и на порог, недовольно ворча, Баба Яга выскочила:
– Чую, чую, русским духом сильно запахло! Будет у меня сегодня вечером славный ужин!
– Добрый день, бабушка, – не дрогнув, поприветствовал Афанасий Бабу Ягу, чем изумил её до глубины души. – Подскажи мне путь-дорогу из леса сего заповедного, сделай милость. А то я уж полдня здесь плутаю, дороги из леса никак найти не могу.
– Просто так тебе помогать не буду, а коли послужишь мне исправно, проси чего хочешь, – ответила Баба Яга, придя в себя от речей никогда ранее ею неслыханных, обращения к себе вежливого.
– Послужить, конечно, можно, – согласился Афанасий. – Только как уж у тебя я слыхивал, водится, сначала напои меня, накорми меня, да спать уложи.