Он говорил на диалекте лутуами, будущем кламатском языке, но с неприятным акцентом.
В ответ Эверард пролаял на безупречном монгольском:
– Привет тебе, Тохтай, сын Бату. Да будет на то воля Тенгри[11], мы пришли с миром.
Это был удачный ход. Эверард заметил, что монголы потянулись за амулетами и стали делать знаки от дурного глаза. Но человек, ехавший слева от Тохтая, быстро овладел собой.
– Ах вот оно что! – сказал он. – Значит, люди Запада уже добрались до этой страны? Мы не знали об этом.
Эверард взглянул на него. Ростом этот человек превосходил любого из монголов, а его лицо и руки выделялись своими изяществом и белизной. Одет он был как и все остальные, но не носил никакого оружия. Выглядел он старше нойона – ему можно было дать лет пятьдесят. Не сходя с лошади, Эверард поклонился и заговорил на северокитайском:
– Достопочтенный Ли Тайцзун, как ни печально, что мне, недостойному, приходится противоречить вашей учености, но мы родом из великого царства, лежащего далеко на юге.
– До нас доходили слухи о нем, – сказал ученый, который так и не смог скрыть своего удивления. – Даже здесь, на Севере, можно услышать рассказы об этой богатой и чудесной стране. Мы ищем ее, чтобы передать вашему хану приветствие кагана Хубилая, сына Тули, сына Чингиса – весь свет припадает к его стопам.
– Мы знаем о великом хане, – ответил Эверард, – но мы знаем и о калифе, и о папе, и об императоре, а также о прочих нe столь могущественных владыках. – Он тщательно подбирал слова, чтобы, не оскорбляя правителя Катая открыто, тем не менее деликатно указать ему его истинное место. – О нас же, напротив, известно немногим, ибо наш государь ничего не ищет во внешнем мире и не хочет, чтобы другие искали что-либо в его царстве. Позвольте мне, недостойному, представиться. Имя мое Эверард, и, хотя мой облик может ввести вас в заблуждение, я вовсе не русич и не из земель Запада. Я принадлежу к стражам границы.
Пусть погадают, что это означает.
– Ты пришел без большого отряда, – вступил в разговор Тохтай.
– А он нам и не понадобился, – вкрадчиво ответил Эверард.
– И вы далеко от дома, – добавил Ли.
– Не дальше, чем были бы вы, досточтимые господа, в степях Киргизии.
Тохтай взялся за рукоять сабли. В его глазах застыло подозрение.
– Пойдемте, – сказал он. – Посол всегда желанный гость. Разобьем лагерь и выслушаем слово вашего царя.