В тот момент он смотрел на меня так… До дрожи. Будто любовался. Будто так много хотел сказать! Удивительно, как хорошо мне было просто сидеть рядом с ним. Без слов, без секса, без обещаний и пустых разговоров. Он просто находился рядом и наполнял собой все мое сердце до краев. Я ощущала себя защищенной. Чувствовала себя дома. Все было идеально.
— Машунь, золотце мое драгоценное, — мягко и расслабленно протянул он. Я замерла, сердце почему-то затрепетало. Видимо, ощущая что-то. Чувствуя взволнованность мужчины. То, как он нервничал, снова и снова облизывая губы. — Переезжай ко мне, а? Насовсем.
***
Дмитрий Петрович не выпускал меня из отеля целых семь дней. Аргументируя это тем, что ему вообще нельзя передвигаться. Вот ни-ни! Иначе будет какой-то там разрыв, и точно придется ложиться в больницу.
— А сексом, значит, заниматься можно? — спросила я, сложив руки на груди. — Чувствую, что вы меня разводите на жалость, господин Петрович!
Этот умник, профессионально страдающий на кровати, потянул меня за руку и подмял под себя. Чем еще больше укрепил во мне мысль, что рана давно зажила. А он просто умело манипулировал моим состраданием.
— Ты мне так про плойку и не рассказала, пчелка, — напомнил мужчина, а я коварно пожала плечами. Мучить мне его нравилось, еще как! Видела же, что сгорает от любопытства. — Мои пытки не работают, и я уже не знаю, что предпринять!
— Твои пытки, — я несдержанно прыснула от смеха, — всегда заканчиваются и начинаются одинаково. Сек-сом! Так что толку от них мало.
Не давая мне думать, он знакомо закинул мою ногу себе за талию и медленно вошел, изучая взгляд. Ему нравилось смотреть, как мне хорошо. Нравилось видеть, как сильно я его хочу. Он пил мои крики своими губами, питался желанием. Каждый толчок отзывался дрожью. Каждое движение доводило до предела. И это притом, что за семь дней мы испробовали на прочность каждую поверхность бескрайнего номера.
— Нам все равно придется выходить в люди, — напомнила я ему, валяясь рядом бездыханная и выжатая. Несмотря на все еще не полностью затянувшуюся рану, Дмитрий Петрович всегда укладывал меня к себе на грудь, обнимая руками и обхватывая ногой. — И желательно это сделать сегодня.
— С чего вдруг именно сегодня? — нахмурился мужчина.
Он казался мне странным. Будто мысль о возращении в «реальность» ему совершенно не нравилась. Даже пугала.