— Если я выиграю, — вот и настал момент «Х», в который меня должны были либо послать в большую и глубокую «Ж» для эротического путешествия, либо довести до алкогольной комы, — вы Олегу делаете скидку на завод в пять… Нет! Десять миллионов.
— Много, — поджал губу юбиляр, начиная заметно нервничать, — так не пойдет.
— Три литра водки тоже много для слабенькой девушки, — невинно состроив глазки, я даже подмигнула для пущей убедительности. Что-что, а соблазнять мужчин я умела. — Десять и точка. Ради меньшего на такой риск не пойду.
«Олеженька мне еще спасибо скажет!» — посмеялась внутренне, уже представляя его лицо после победы. «Лишь бы не посмертно, идиотка!» — подначивал внутренний голос, который я тут же игнорировала.
Немного подумав и посовещавшись с друзьями, мой будущий коллега по бутылке наконец махнул рукой, словно с барского плеча:
— Знаешь, что я решил, кобылка моя? Что пусть завод будет моим подарком твоему Олегу на мои шестьдесят. Считай, благотворительность. — Даже у меня в тот момент челюсть отвисла, а глаза округлились. Мужчины вокруг заржали, как кони, а я мысли пыталась воедино собрать. — Пусть из всей суммы только десять миллионов заплатит и даст мне письменную гарантию, что поднимает завод с колен за ближайшие десять лет. Он молодой, дела вести умеет. А я стар уже, загнило производство...
Уже начиная чувствовать подвох, я нервно сглотнула вязкую слюну и горло сжала дрожащей рукой, ощущая свою близкую кончину. Глаза Арсена, полные скрытых надежд, ничего хорошего не внушали.
— А если я проиграю? — вполголоса поинтересовалась. — Ну, так... Ради забавы узнать!
— Ты ведь выигрывать собиралась, нет? Уже все, энтузиазм угас? — саркастично поддел меня Арсен, после чего серьезно отчеканил: — А если ты проиграешь, то переходишь в мое распоряжение… Скажем, пока не надоест.
Звучало это ясно, как божий день. Даже двойным смыслом не назовешь! На пальце Арсена блеснуло обручальное кольцо, ярость тут же вспыхнула: «Еще один семьянин, черт его дери!»
— Слишком много хотите, — вот тут нервничать начала и я. — Да и временные рамки размыты.
— Я твоему другу завод дарю, кобылка моя! — вскинул руками старик. Когда он хохотал, его пузо буквально подпрыгивало, как антистресс. А рубашка за тысячи долларов буквально трещала по швам. — Так что либо так, либо никак.