Эти отношения развивались стремительно, мчались на огромной скорости практически без остановок. Не было времени их осмыслить, продумать и выстроить четкий план. Зимина пыталась выхватить управление, но Хабаров всегда крепко держался за руль, и она сдалась. Всего два месяца — казалось бы, ничтожно малый срок, чтобы узнать человека и, тем более, понять, что любишь его. Но именно за эти два месяца они прожили целую жизнь. Возможно, и сомневались бы в своих чувствах, если бы сейчас не было так больно.
Они остановились в шаге от пропасти, но с противоположных сторон. И теперь, чтобы не сорваться в бездну, нужно было отойти назад, выбрать другой путь — каждому свой — и заново учиться жить.
Московская область. БО «Васильки»
Боль бывает разная: острая и жгучая, ноющая и пульсирующая, пронзительная и оглушающая. Палитра ее цветов настолько разнообразна, что невозможно выбрать что-то одно. Она может проткнуть кинжалом или вспыхнуть в груди адским пламенем, может сдавить тисками или скрутить тугим узлом, она врывается в сердце и медленно уничтожает все живое, по капле просачивается во все системы организма и отравляет его. Она искажает реальность и меняет мировоззрение. Может утихнуть, отступить ненадолго, чтобы вернуться и захлестнуть мощной волной, сбивая с ног, безжалостно раздирая свою жертву. От нее невозможно спрятаться, нельзя договориться или подкупить, поселившись в душе, она точно знает, чего хочет и непременно добивается этого.
За эти сутки Громов испытал на себе всю гамму оттенков боли, она наполнила его до краев, выжала и опустошила, испепелила все светлые чувства, оставила только отчаяние и муку.
Мутная пелена мешала проснуться окончательно. Сон и явь слились в одно вязкое месиво, растекавшееся по жилам горькой правдой.
Тимур разомкнул веки и прищурился: яркий свет, заполнявший комнату, резал глаза. Голова раскалывалась на миллионы осколков, но это было даже приятно, хоть немного отвлекало от страданий, выворачивающих душу наизнанку. Забывшись в алкогольном опьянении, он не получил желаемого облегчения — Ира не отпускала ни на секунду. Тревожные видения всю ночь не давали покоя, он терял ее раз за разом, пытался спасти всеми возможными способами, но безрезультатно: Романова погибала.
Обнаружив в руке недопитую бутылку, Тим, не раздумывая, поднес ее к губам. Острый запах водки ударил в нос, спазм тут же скрутил желудок. Так и не найдя в себе силы сделать спасительный глоток, он со злостью поставил бутылку на стол и решительно встал. Комната поплыла перед глазами, понадобилось несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд. Слегка пошатываясь, он направился в ванную. Умылся холодной водой и, опершись на раковину, посмотрел на себя в зеркало.