— Заткните свой рот, — монотонно изрекла Мириам, — я не
собираюсь вас бить или тащить на судилище, обещание есть обещание,
поэтому берите багаж и тащите в дом. А я проведаю госпожу, —
развернувшись и подавив нарастающий гнев, горничная быстрыми шагами
устремилась в дом.
Рывком открыв дверь и переступив через дырку в полу, Мириам
бросилась к винтовой, некогда великолепно украшенной, а ныне
насквозь гнилой, лестнице, каждая ступенька которой жутко скрипела.
В одно мгновение добравшись до второго этажа, горничная ощутила
яркое присутствие справа по коридору и, добравшись до нужной
комнаты, остановилась у двери.
Поправив свою идеально сидящую униформу, заодно надев на лицо
самую ослепительную из имеющихся у нее улыбок, она постучала в
дверь. Никто не ответил.
— Прошу простить меня госпожа, — тихо сказала Мириам, открывая
дверь.
Первое что бросилось в глаза горничной, это пустая комната с
одной-единственной большой двуспальной кроватью, пережившей не одно
десятилетие, а также несколько помятых девичьих нарядов на ее
спинке. Затем Мириам увидела спину своей госпожи, которая, как и
было сказана стояла на балконе с расправленными в стороны
руками.
Черные как угль волосы, довольно высокой для своего возраста
девочки, доходили до пят, и сейчас красиво развивались на ночном
ветру. Одета юная госпожа была в легкую ночную рубашку до колен и
своими босыми ногами уверенно стояла на каменном полу. Ее худые
ручки, словно опираясь на воздух, даже не думали дрогнуть от
усталости, а умиротворенное дыхание будто попадало в ритм с самой
природой. Казалось, что если она перестанет дышать, сам мир
рухнет.
По-видимому почувствовав на себе взгляд, девочка обернулась, и
ее истощенное болезнью лицо стало видно горничной, у которой застыл
ком в горле, когда она увидела глаза своей новой госпожи.
Две кроваво-алые луны взирали на нее с безмерным спокойствием,
что могло означать только одно.
«Она прямой потомок главного клана, — горящим оловом разлилось в
голове Мириам, застывшей на одном месте».
— Кто ты? — слетел вопрос с бледных губ девочки.
Опомнившись, горничная рухнула на колени.
— Недостойная слуга Мириам пришла служить великой госпоже.
Глава 3.
— Вот как, ясно, — безэмоционально сказала девочка, по-прежнему
смотря на склоненную в дверном проеме горничную, — Мириам, —
обратилась она к ней.