Что за ерунда лезет мне в голову?!
Как я и ожидал, оба монаха находились в
часовне — строго по их распорядку дня. Едва ли не влетев в нее, я с
натугой выкашлял — бег в горах дался непросто! — единственное
слово:
— Уходим!
Георгий с удивлением обернулся ко мне, а
Роман — высокий сухопарый старик с полностью седой шевелюрой — лишь
полуобернулся, и, кажется, в его взгляде сверкнуло
недовольство.
Чуть отдышавшись, я быстро заговорил,
мешая грузинские и греческие слова:
— Уходим как можно быстрее, сюда идут
торки!
Глаза лекаря удивленно округлились, и он
уже сделал шаг ко мне, но раздался громкий, каркающий голос его
собрата. Я с трудом разобрал: «Да куда нам идти?»
— Куда угодно, лишь бы быстрее! По
охотничьей тропе, может, за нами и не пойдут!
Охотничьей тропой я называл тупиковую
ветвь горного прохода, тянущуюся за скит — туда мы с Добраном
ходили козлов добывать.
И вновь мне ответил Роман:
— Бросим часовню агарянам? Позволим
надругаться над святынями?
Я не удержался и вспылил:
— Какими святынями?! Это же не храм,
здесь нет алтаря! Возьмем с собой обе иконы и крест и уйдем!
Добран, немного понимающий по-грузински
— благодаря моей настойчивости телохранитель также пытался учить
язык, — уже дернулся было к висящему на стене образу Богородицы, но
его остановил каркающий голос старика:
— Бежим, когда Господь посылает нам
мученический венец?!
Георгий, в глазах которого я до того
видел обычный человеческий испуг и готовность следовать за мной,
замер как громом пораженный. И практически сразу страх в его
взгляде сменился отрешенностью.
— Идите, друзья. Мой брат прав, если
Господь направил сюда агарян, значит, на то его воля. Если
мученический венец ждет нас, то разве пристало нам противиться
Божьему промыслу? А вы идите. И... спаси вас Бог.
Последние слова, выделенные теплой,
доброй интонацией, окончательно во мне что-то сломили. Едва
удержавшись от того, чтобы не выругаться, я вышел из часовни и
сделал глубокий, сильный вдох. Добран положил руку мне на
плечо:
— Воевода, монахи свой выбор сделали,
может статься, и правильный. Они ведь пожили свое, а если Господь
таким образом посылает им возможность искупить разом все грехи, да
наследовать Царство Небесное...
Я обернулся и посмотрел варягу в
глаза:
— А не того ли хотел Господь, чтобы мы
оказались здесь, когда придут торки? Не нас ли он послал монахам,
чтобы защитить их от иноверцев?