С отчаянным, режущим слух криком
противник свалился, а я развернулся лицом ко второму, явно более
опытному сопернику. Но последний замешкался — всего на секунду —
отчаянно крича что-то держащимся позади гулямам. Наверное, на
помощь позвал.
Стремительный выпад — и ребристая сталь
навершия булавы врезалась в его лицо. Кто сказал, что палицей
нельзя колоть?! Тычок уж точно удался... Враг дико заверещал, падая
наземь, но добивающий удар в висок оборвал его визг.
Я скакнул вперед, перекувыркнулся, уходя
от ожидаемой атаки со спины, мгновенно развернулся — но оба раба,
видя скорую гибель соратников, остолбенели, даря мне драгоценные
секунды. Обернувшись на грохот ударов стали о дерево, я увидел
побратима, отчаянно бьющегося с гулямами, вооруженных саблями.
Атаман же пока держится в стороне, бешено ругаясь и потрясая кривым
клинком. Да, не спешит вожак принять участие в схватке! Впрочем,
лучшие его бойцы и так справляются, грамотно обступив Добрана с
обеих сторон и неумолимо оттесняя его к скальной стенке. Там-то он
уже никак не сможет уйти от быстрых сабельных ударов!
Баланс сил изменился в одно мгновение: с
бешеной силой и яростью отправленная в полет булава — в сущности,
ее бросок был весьма схож с метанием топора — врезалась увесистым
навершием в хребет одного из гулямов. От резкой боли тот упал на
колени, соратник отвлекся на вскрик товарища — и пропустил рубящий
удар по голени. Теперь пришел его черед истошно взвыть! Но, как и
мой предыдущий соперник, он вскоре замолчал: Добран одним махом
отрубил голову завалившемуся сельджуку.
Дико вскричал десятник противников, за
спиной послышались частые, переходящие на бег шаги. Вскочив на
ноги, я изо всех сил рванул к варину, даже не оборачиваясь на
преследующих мародеров. Между тем варяг одним коротким ударом
пригвоздил к земле подбитого мной гуляма, схватил его щит и яростно
взревел, остужая пыл набегающих врагов. Я услышал, как последние на
мгновение сбили шаг, и этого мне хватило, чтобы успеть подхватить
щит и саблю второго противника Добрана.
Вовремя: понимая, что отряд уже
практически целиком разбит, в схватку вступил десятник,
попытавшийся одним ударом покончить со мной. Не вышло — я вовремя
подставил щит под клинок и ответил размашистым, с непривычки
неуклюжим ударом трофейной сабли. Атаман с легкостью защитился. В
следующую секунду, торжествующе ухмыляясь, он обозначил удар по
горизонтали от себя — и тут же присел, обрушив клинок на мои
голени!