На углу Пскопской и Йеллопуху - страница 17

Шрифт
Интервал


- Аравай-аба, уходи подобру-поздорову! – кричал светловолосый незнакомец. - Не нарушай Межмировую конвенцию!

- Женщина сама захотела уйти с нами. Ее воля – наше желание! Нет нарушения конвенции!

Изловчившись, гоблинский принц все-таки скинул мужчину, и тот, врезавшись со всего маха в стену, затих. Аравай-аба хищно обернулся, ища глазами Окси. Взмах лапищей - и вставший на его пути Макар отлетел в сторону. Удар об пол выбил из студента дух.

- Оставь ее, Аба, - окликнул принца один из его товарищей. – Уходим! Портал закрывается!

- Женщина – моя, она сама так сказала! - рыкнул гоблин и кинулся за Окси. Он догнал ее и, схватив за босую ногу, поволок, не обращая внимания на последнего защитника – наскакивающего на него гнома.

Принц с трудом протиснулся в щель, но вторая нога Окси, которой она уперлась в стену, помешала втянуть женщину следом.

Гном и здесь пытался противостоять гоблину, вцепившись в руку Окси и таща ее на себя, но это сражение он точно проигрывал.

Принц, желая перехватить и вторую ногу жертвы, допустил роковую ошибку. Отвлекшись, он пропустил неожиданный маневр Окси, которая, крутанувшись всем телом, вырвалась из его лап. Аравай-аба, понимая, что добыча ускользает, в последнем рывке вцепился в одну штанину ее розового трико, потом в другую и с яростным упорством потянул на себя.

- А-а-а! – истошно закричала Окси, понимая, что вновь оказалась во власти гоблина.

- А-а-а! – завопил гном, осознавая, что не сможет удержать девушку.

Макар с трудом поднялся на ноги. Он видел, что еще мгновение и Окси улетит в гоблинский мир. Он должен помочь. Должен.

Тряхнув тяжелой головой, Макар сделал шаг, другой.

И вдруг все замерло.

Крики и вой превратились в сплошной тягучий низкий звук, а Макар обнаружил, что он единственный, кто может двигаться.

Студент упал на колени возле Окси и не нашел ничего лучшего, как дернуть за тесемку, развязывая узел, удерживающий штаны на девушке.

И тут же время вернулось, обрушившись высоким звуком. В закрывающейся щели исчезли розовые треники вместе с раздосадованным вскриком Аравай-абы, а на полу в одних трусах и майке лежала Окси, вздрагивая от плача всем своим большим телом. Подоспевшая Петра прикрыла ее сдернутой со стола скатертью.

Чувствуя чей-то пристальный взгляд, Макар обернулся и успел заметить улыбку, которую быстро спрятал светловолосый незнакомец, так и сидевший у стены.