Её слова ему очень польстили. Хоть
кто-то не сравнивает его с Лекшей, видя лишь непомерную силу стихии
и условное сходство физиономий. Хоть кто-то увидел в нём его
самого... Это было приятно.
— А правда, что у людей принято
дарить цветы? — спросила Шайни, бросив на довольного парня косой
взгляд и тут же потупилась, а её щёки залил густой румянец.
— Ну да, — просто ответил Котов, —
когда мужчина испытывает к женщине сильные чувства, то букетом
цветов привлекает её внимание. Бывают и другие поводы подарить
цветы, но любовный чаще многих, — усмехнулся он, и саркастически
добавил: — Да, у людей странные традиции, я знаю.
— Нет, почему же, — Шайни смутилась,
покраснев ещё сильнее. — Это интересно и... мило.
— Тебе виднее, — добродушно
рассмеялся он.
— Знаешь, Кот, ты совсем не похож на
людей...
— А ты много людей видела? —
улыбнулся Котов.
— Ты первый, — призналась она.
— Подожди, — нахмурился Александр. —
А Настя? Она же человек. Чистокровный.
— Вовсе нет! — со знающим видом
заявила Шайни. — Она не человек, а инквизитор. Иначе бы её в Городе
не оставили.
Александр не нашёлся, что ответить и
улыбнулся, обняв Шайни за плечи. Девушка прижалась теснее, зябко
ёжась и кутаясь в тёплый плащ. Надо Настёне рассказать, что её в
Городе даже за человека не считают, подумал Котов, глянув на
темноволосую макушку.
— Не суди о людях по прочитанным
историям, — серьёзно сказал он. — Не всегда написанное совпадает с
тем, что произошло на самом деле. Лекша, конечно, был изрядным
бабником, но искренне любить он тоже умел.
Шайни смущённо кивнула, и они
вернулись к созерцанию неба. Больше девушка не заговаривала о его
странном предке, греясь в тёплых объятиях. Пока просто
дружеских.
Котов не знал, а она так и не
решилась признаться, что когда он начал получать от неё задания,
вечно сердитый и ворчливый человек сразу привлёк её внимание. Но
почему-то она не могла заставить его испытать по отношению к себе
тот же интерес. Не помогли ей ни ехидные шуточки, ни подколки, на
которые Шайни всегда была щедра, и они исправно приводили к порогу
молодой язвочки воздыхателей. Один он огрызался и ни в какую не
желал идти знакомиться, хотя бы из простого любопытства, что же там
за малявка сидит и дразнит его. А Шайни теряла терпение, злилась и
обижалась, подспудно надеясь, что их знакомство ещё состоится.
Поневоле она начала оберегать Котова, выискивая для него задания
полегче. Впрочем, он её заботы не оценил, но здесь пришлось сцепить
зубы и терпеть его неблагодарность, потому что гордая саминша не
могла признаться даже себе, зачем это делает.