Сегодня девушка гостей не ждала. И
ввалившийся в комнату «монстр», за которого она сначала приняла
покорителя, стал для саминши полной неожиданностью. Она оглянулась
на распахнувшуюся дверь, красивые глаза изумлённо расширились,
верхние жвала опустились, ни дать ни взять, от удивления.
Александр сверкнул белозубой улыбкой
и втёк в помещение. Рожица Шайни брезгливо скривилась, явно унюхала
букет, сопровождавший покорителя.
— Привет, цыпа! — шагнув к девице,
радостно поздоровался Котов, глупо посмеиваясь. — Как делишки?
Саминша вскочила, затравленно
оглядываясь и недоумённо моргая, не в силах поверить, что какой-то
леший проник в Город.
— Ты ещё что за чёрт?! — взвизгнула
она, отпрыгнув назад, когда покоритель потянулся к ней.
Из рукавов его плаща повалил торф
вперемешку с грязью, что-то попало на панель управления, заставив
девушку досадливо зашипеть на незваного гостя. Но подойти и
выпроводить его Шайни не решалась, в конце концов, она же не воин!
Да и пачкаться об этого замарашку не хотелось.
— Как?! — обиженно возопил Александр,
шагнув за ней. — Ты не узнала меня? Как же так! Я каждый день
просыпаюсь под звук твоего чудного голоса уже почти четыре года! И
когда я, наконец, решил увидеть твои не менее чудные глаза, ты меня
даже не узнала! Всё, сейчас пойду в океане утоплюсь от безутешного
горя... — печально вздохнул он, опустив руки, на светлый пол
соскользнуло несколько грязевых ошмётков, вызвав у барышни
недовольный стрёкот. — Но сначала обнимашки! — громогласно
провозгласил Котов, распахнув объятия, и ринулся за заверещавшей
Шайни, разбрызгав грязь по стенам, полу и высокому потолку.
Голограмма над столом дёрнулась — грязь попала на панели. Но
главному координатору было не до проблем с техникой, по пятам за
ней нёсся, разбрызгивая вонючую жижу, вредный покоритель.
— Кот, урод, отстань! — возмущалась
Шайни, стараясь не попасться ему в руки и уворачиваясь от летящих
во все стороны брызг.
— Иди сюда, детка! Обещаю, не
пожалеешь!
— Отстань!
Он злобно расхохотался и запустил ей
в спину комком грязи. Шайни взвизгнула и выскочила на улицу,
припустив от него, что есть мочи. Котов не отставал, продолжая на
ходу кидать в неё подсохшим торфом.
— Тварь! Свинья бессовестная! Скот! —
обиженно верещала девица на каждое попадание, но всё ещё надеялась
от него оторваться.